— Малышка! — повышаю голос на пару тонов только лишь для того, чтобы докричаться до нее. — Маленькая моя, это, к сожалению, правда.
Она вырывается, продолжая возмущенно кричать, мотает головой и повторяет, как заклинание, одну и ту же фразу:
— Она моя мама!
У нее начинается истерика. Тельце вздрагивает, трясётся в припадке. Слезы ручьем катятся по щекам. Всхлипы рвут мое сердце. Но умалчивать, а тем более врать нет никакого смысла. Раз этот вопрос поднялся так болезненно, так неожиданно и абсолютно не вовремя, его надо закрыть одним махом.
Сегодня!
Сейчас!
Раз и навсегда!
Правда, как вода, всегда найдет брешь и просочится.
— Фаня, солнышко…
Вновь пытаюсь пробиться сквозь воздвигнутую крошкой броню уверенности в выдуманной ею «правде».
— Послушай меня… — Я теряю контроль над ситуацией и от этого нервничаю еще больше. — Давай поговорим. Мне стоит тебе рассказать… — Ощущение такое, словно я ступаю на тонкий-тонкий лед и он вот-вот провалится у меня под ногами.
Замолкаю, подбирая правильные слова и набираясь смелости. Боже, я никогда еще за всю свою сознательную жизнь так не боялся разговора. И с кем? С собственным ребенком! С дочкой, которая смотрит на меня, как на супермена, обожает мультики о щенятах-спасателях, и самой большой трагедией в ее еще совсем короткой жизни было осознание того, что настоящие щенки не разговаривают. Она тогда ревела взахлеб и искала утешения в моих надежных объятиях, но купленное облако сладкой сахарной ваты мигом излечило все горести.
Сейчас на меня смотрят те же глаза — большие, влажные, искренне верящие в моё всемогущество. Только боюсь, в этот раз вата и сильные папины руки не исцелят от разбитой вдребезги мечты.
— Солнышко… — Мелодичный женский голос вкрадчиво вклинивается в наш временно бессловесный диалог. — Я не уйду, обещаю.
Незнакомка присаживается и ловит взгляд ребёнка, поправляет шапку на голове малышки и утирает ручейки слёз с ее щек. Затем раскрывает объятия, и моя маленькая рыжая комета с размаху врезается в нее.
— Это кто? — тут же раздается над самым моим ухом грозный бас Клима.
— Мама, — хриплю я, сглатывая подступивший к горлу ком.
— Та, что из сна? — подозрительно щурится он и с недоверием поглядывает на душещипательную инсталляцию. — Паспорт надо бы глянуть и пробить по базам…
— Клим, — осаживаю взыгравший в нем профессиональный инстинкт.
— Что «Клим»? — ничуточки не тушуется он. — Лучше, как говорится, перебдеть…
