Теперь, год спустя, она чувствовала себя большой толстой неудачницей. «А не должна», — твердо сказала себе Эбигейл. Она была такой же умной, как и год назад, и могла окончить медицинскую школу. Может, ей и придется работать последние два года, но она справится.
Что касается жировых отложений, что с того, что она прибавила тридцать фунтов к своему и без того внушительному весу? Ее размер, казалось, совсем не беспокоил Томаззо, тогда почему она позволяла беспокоиться об этом? Она должна больше заботиться о своем здоровье. Пройти больше часа пешком, прежде чем почувствуешь, что вот-вот умрешь, наверное, нехороший симптом. Тем более, что они шли небыстро.
Конечно, идти по песку труднее, чем по твердой поверхности, признала Эбигейл. И у нее была травма головы. Возможно, даже сотрясение мозга. И это тяжело для тела. Возможно, ей следует дать себе поблажку и перестать критиковать каждую мелочь, которую она делала или не делала, могла или не могла сделать. Томаззо, может, и Геркулес, но она не Чудо-женщина, и это нормально.
— Пойдем, — внезапно сказала Эбигейл, поднимаясь на ноги.
— Куда мы идем? — удивленно спросил Томаззо, вскакивая рядом с ней.
— Я достаточно долго отдыхала. Мы снова можем идти, — объявила она, выходя из джунглей и направляясь к пляжу.
— Ты уверена? — спросил Томаззо. — Мы недолго отдыхали.
— Уверена, — ответила Эбигейл, не оглядываясь. — Но на этот раз, я думаю, мы должны идти вдоль береговой линии. Более твердый песок сделает ходьбу менее утомительной. И на босу ногу тоже приятно, — добавила она, затем остановилась и повернулась, чтобы спросить: — Кстати, это напомнило мне о… Что случилось с моими ботинками?
— О, — Томаззо беспомощно пожал плечами. — Не уверен. К тому времени, как мы добрались до берега, одного не хватало. Ты либо потеряла его в воздухе, либо когда акула кружилась вокруг нас в океане.
— Акула! — взвизгнула она от ужаса.
— Это была маленькая акула, — сказал он успокаивающе, — но она продолжала щипать тебя за ноги, так что мне пришлось ударить ее в нос, чтобы она уплыла. Наверное, она стянула с тебя ботинок.
Когда Эбигейл, разинув рот, уставилась на него, Томаззо схватил ее за руку и потащил к берегу. — На этот раз я буду держать тебя за руку, чтобы знать, что ты рядом и не отстанешь. Каждый раз, когда я оборачивался, ты отставала. Я должен помнить, что у тебя ноги короче, чем у меня, а значит, и шаги короче, и я должен соответственно приспособиться к твоему шагу.
