– Могу поспорить с вами, что у вас есть свой личный папарацци, готовый в собачьей конуре ночевать ради хорошего снимка. Особенно в свете последних событий, – хмыкнула я, улыбнувшись. Для меня это было абсолютно естественно, потому что я опиралась на опыт. – Так что уже утренний “Сплетник” порадует нас нашими фото из ресторации и моим, когда я покидаю ваш дом на рассвете.
– Это вряд ли, – хмыкнул Стейн. – У меня хорошо защищенный дом. И от журналистов в первую очередь. Ценю приватность.
– Вы недооцениваете настойчивость журналистов. Предложение пари в силе.
Я любила спорить. Может, потому, что выигрывала куда чаще, чем проигрывала. Хотя что скрывать, и проигрыши случались.
– По рукам. Если ваш снимок, сделанный завтра на рассвете, не появится в газетах – вы мне должны одно желание. Если все же появится – тогда желание должен буду я.
О как! Обычно спорят на деньги или какую-то ценность. Но Бенджамин Стейн был не из таких. Нужды в деньгах у него не было. А желание… это было немного странно, страшно и непривычно. Но куда уже отступать?
– Отлично, – изображая безмерную радость, пожала я руку заказчика.
Он задержал мою ладонь чуть дольше, чем следовало. Отчего мне стало как-то неловко. Что весьма странно – неловкости я не испытывала практически никогда.
– Вы сказали, что ночевать планируете у меня? Или я ослышался?
– Не ослышались, мистер Стейн! Именно так я и сказала.
– Это… неожиданно, – обронил Бенджамин. – Я не был готов встречать гостей.
– Ничего страшного. Мне плевать на беспорядки в доме. И… Ничего лишнего вы от меня не дождетесь. Все в пределах контракта. И да. Вы ознакомились с тем пунктом, где любые попытки залезть мне под юбку будут считаться нарушением контракта заказчиком и приведут к расторжению. С огромной неустойкой.
Хорек втайне спал и видел, как кого-то из девушек домогается богатый клиент. Это могло его просто озолотить. Но заказчики тоже дураками не были. Может, потому что люди они были деловые и знали цену деньгам.
– И чем мы будем заниматься? Играть в кретс всю ночь? – несколько раздраженно поинтересовался Стейн.
– Простите, но мне совершенно все равно, чем вы будете заниматься, – я прикрыла глаза, сцепила пальцы в замок, и мой идеальный образ сполз с меня, как змеиная кожа. А спустя несколько секунд рядом со мной сидела – я. Точнее, мой образ. – Этот фантом продержится до утра, после выйдет из вашего дома, сядет в карету и… растает. Лучше пока сохранить личность возлюбленной в секрете. Подогреть интерес до наивысшего градуса, чтобы после он просто взорвался на всю столицу.
