Субару пришлось признать, что Чалони, похоже, все предусмотрел. Два транкса или два человека; какая разница? Они устраивали засаду на самку и ее сопровождающую во время утренней прогулки, хватали то, что у них было при себе, и исчезали в парке и на городских улицах. К тому времени, когда их добыча достаточно оправится от шока столкновения, чтобы сообщить о случившемся, Субар и его друзья разбегутся в шести разных направлениях.
Его единственной реальной заботой была возможность наблюдения и записи свидетелями их действий. Но если бы Шалони так тщательно высматривал добычу, он, несомненно, выбрал бы подходящее уединенное место, которое скрыло бы их деятельность от взглядов других, которые могли бы находиться в том же районе парка в то же время. Это была работа лидера. Субар хорошо выполнял приказы и действовал, но сложная стратегия все еще приводила его в замешательство. Впрочем, ненадолго. Он не собирался напрямую бросать вызов Чалони. Вместо этого он намеревался обойти лидера банды. Не для Subar случайный zlip или решетка. Его амбиции были намного больше.
Были преступные организации, чьи щупальца проникали вглубь Алеева. Субар знал о них, видел, как некоторые из их представителей занимались своими делами. Они были взрослыми, занимались взрослыми предприятиями. Он уже инициировал несколько предварительных контактов. Такие организации всегда искали новых, энергичных и энергичных рекрутов. Это вполне может быть его последняя прогулка с бандой. У него были планы, у Субара были. Намерения перейти к большим, лучшим, худшим вещам.
Но сначала краткая утренняя экскурсия по парку Баллора. Ему нужно было доверие, чтобы сделать важную покупку. Его доля предстоящего повышения должна обеспечить это. Если бы он
прибыл с просьбой о приеме на работу, имея собственное ружье. У Чалони и Диррана были свои. Он был достаточно стар. Палец ребенка мог нажимать на кнопку управления или спусковой крючок оружия так же легко и эффективно, как и взрослый.
«Тайе, Субар!»
"Какой?" Моргнув, он увидел, что все, кроме Саллоу Бедула, смотрят на него.
«Куда ты транслируешься, малыш?» — спросил его Чалони.
Если и было что-то, что Субар ненавидел сильнее, чем то, что Зезула позволяла Чалони лапать ее, так это то, что ее называли ребенком. Никакой реакции он, конечно, не показал. «Думаю о завтрашнем дне».
Главарь банды фыркнул. «Не навреди себе. Вы делаете, как вам говорят; Я буду думать». Грудь Чалони вздымалась, когда он кричал. — Так мы все выберемся.
