Десятки тысяч барруноу поднялись из множества нор и мест гнездования в каньоне. Размером с раскрытую ладонь каждый из них поддерживался единственным газовым мешочком, который вырастал из середины его спины. Тонкие и приплюснутые, цвет варьируется от полосатого бледно-коричневого до пятнистого светло-голубого, каждая особь имела бахрому ресничек, свисающую из широкого рта. С их помощью, как объяснил Такуна, барруноу-пастух будет ощупывать вершины скал и растений в поисках более мелких наростов, которыми они питаются. За ресничным ртом возвышалась пара крошечных, но бдительных глаз. Хотя окуляры барруноу не были установлены на стеблях, как окуляры Вссей, они все же могли двигаться в широком диапазоне. Они не могли видеть позади себя, но у них было отличное периферийное зрение. Мягкие, сладкие, попискивающие звуки, которые они издавали, напомнили Флинксу помесь птенца и разъяренной мыши. Он обнаружил, что бесконтрольно улыбается.
Однако внимание привлекала не их форма и не пестрая окраска. Вместо этого их поднимали наполненные газом мешочки. В отличие от различных обитателей воздуха, с которыми до сих пор сталкивался Флинкс, у барруноу не было ни бледно-бежевого, ни желтого, ни даже пятнистого бирюзово-голубого. Вместо этого они были покрыты крошечными радужными чешуйками, которые ловили лучи восходящего солнца и отбрасывали их на все вокруг. Кроме того, эти идиосинкразические отражения не были ни постоянными, ни предсказуемыми, поскольку они колебались не только в зависимости от положения барруноу, но и при расширении и сжатии самого подъемного мешка.
Казалось, что из глубины каньона поднимаются миллионы сферических зеркал размером с кулак, каждое из которых отражает все цвета радуги. Столь ярким было массовое сияние, такое интенсивное совокупное мерцание, что оно освещало те углы и трещины каньона, куда еще не проникли солнечные лучи.
Бок о бок, человек и Энн молча наблюдали за обширным восхождением, каждый погруженный в свои мысли, каждый загипнотизированный великолепным воздушным шествием, которое происходило перед ними. Со своей стороны, Пип проигнорировал это. Она нашла что-то маленькое и приятно пахнущее, прячущееся среди камней, и изо всех сил старалась выманить его из укрытия.
По мере того, как они поднимались выше в утреннее небо, десятки тысяч мягко щебечущих сферических живых зеркал начали рассеиваться, гонимые восточным ветром. Вечером, уточнил Такууна, ветер в этой части провинции Квал-Дин, как и ожидалось, переменится, унося сытых и уставших барруноу обратно в их укромный каньон.
