– Ты тогда, бабушка, будь уж поосторожнее со своими травками, – спокойно сказал Нарим.
Старуха кивнула, опуская взгляд. Промолчала.
Нарим хмыкнул и отошел.
Люди, взбудораженные нападением, высыпали из телег. Повар уже разжег огонек и споро грел вино со специями по заказу страждущих. Охранники пинками выводили оставшихся в лесу скулящих разбойников, которым досталось от Игора на орехи, вязали и отправляли в телегу.
Игору, который уже успокоил малыша с матерью и усадил их в телегу, пришла в голову заманчивая мысль. Только действовать надо быстро. Он снова скользнул в лес. Ну, где же оно? Неужели всех вытащили? Ага, вот… В болотной кочке, практически слившись с ней, лежал недобитый и очнувшийся разбойник. Игор посмотрел на него – испуганный дрожащий паренек лет пятнадцати, не больше. И уже волчонок.
Оборотень подцепил его за шкирку. Паренек заикался, пытался, вроде бы, молить о пощаде.
– Хочешь – отпущу, и даже пару монет на дорогу подкину? – спросил Игор, встряхивая паренька.
Тот даже поначалу не понял, что ему предлагают. Игор повторил. По лицу паренька расплылось понимание.
– Только не просто так. Ты же понимаешь.
– По-по..
– Ну, если «по-по», то хорошо. Деньги и свободу получишь, если откажешься от своих археев. Просто скажи: «Передаю свои археи в дар богу Акатошу».
Парень вылупился на оборотня в полнейшем шоке. Игор вздохнул. Ну до чего же непонятливая молодежь пошла!
– Жить хочешь? – придал ему Игор дополнительной мотивации.
– Хо-хо…
– Если «хо-хо», то говори. Скажешь – дам денег и отпущу.
Заветные слова были, наконец, произнесены. Обмякшего парнишку прекрасно видящий в темноте оборотень отволок подальше, прикрыл веточками и сунул в ладонь мешочек с монетами. Пусть его… Может, свернет после пережитого со скользкой дорожки.
Оборотень вернулся к каравану.
– Ну что там? Есть кто еще? – крикнул Орег, заматывая руки веревками крепкому бородатому разбойнику, который матерился сквозь зубы.
– Проверил все. Нету.
– А и хорошо. Закончим и едем!
Спустя четверть часа караван дрогнул, гусеницей поплыл по дороге. Оборотень, улучив минутку, подъехал к телеге иномирянки.
– Все хорошо. Ты молодец. Спасибо, – шепнула она.
Посвежевший Акатош благодарно махнул оборотню рукой.
Вот и славно. Остается надеяться, что этого вливания археев хватит до песков.
Становилось все жарче. Солнце жгло невыносимо. Оно нагревало дерево телеги так, что его было неприятно касаться. Невозможность принять душ напрягала. Вечно чешущаяся голова заставляла подозревать, что в ней завелись вши. Я страдала и мучилась, попросту устала. Эта неделя была не такой уж тяжелой, но последние два дня… Климат изменился как-то внезапно, воздух стал суше. Я ощущала, как шелушится моя кожа, и это ощущение сводило меня с ума. Хотелось тщательно вымыться, а потом залезть в ванну, наполненную увлажняющим кремом. Я перестала есть соленое, потому что отеки и так не проходили. Я измучилась. Не легче было и Акатошу. Я даже перестала поддерживать его грим – просто не видела в этом смысла. Наша одежда пропотела, противно прилипала к телу. Это было отвратительно. Да еще и Мара… На следующий день после происшествия за обедом она кидалась целовать мне руки, рыдала и умоляла взять хоть что-нибудь в уплату долга, предлагала свои вещи, какие-то искусные вышивки и порядком меня достала. Хорошо хоть, что и на ее активность жара тоже повлияла, и она меня не так сильно доставала за обедом и ужином.
