«Один умер, второй сошел с ума», — Нату хотелось выть волком от бессилия. Столько пройти, отбиться от преследователей и умереть от укуса змеи! Судьба жестока и насмехается над теми, кто пытается выжить.
«Надо прочитать над ним молитву, парень был христианином», — подумал Нат, когда внезапно странный звук его заставил бросить взгляд в сторону Алекса.
«Померещилось», — Нат сделал пару шагов в сторону сомалийца — это издевательство над трупом надо прекратить — когда звук повторился. Африканер остановился пораженный: это был звук вдоха, когда воздух словно прорывался через преграду.
— Дыши, дыши, дыши!
Сомалиец тряс за плечи Алекса. Нат схватил горящую ветку из костра и сделал пару шагов. Медленно открылись глаза у трупа, еще десять минут назад у которого не было пульса, широко открылся рот и, шумно вздохнув, Алекс выдохнул, потом еще пару раз. Слабым, еле слышным голосом он прошептал:
— Айман, Айман не плачь!
Потом глаза снова закрылись, и голова повернулась набок.
Нат бросился к парню. Мерно вздымалась грудь, с небольшим присвистом выходил воздух. Не веря своим глазам, африканер пощупал пульс. Тот был учащенный, но заметно ровнее и реже, чем раньше. Пораженный, Нат встретился глазами с сомалийцем. Тот плакал, но это были слезы радости.
— Он спит, он будет жить, Всевышний ответил на мои молитвы, — Айман после этих слов стал на колени, воздев руки к небу.
«Нет, парень, Всевышний ответил не на твои молитвы, а на твои усилия, отчаяние и любовь к брату», — подумал Нат, устало садясь на землю.
Небо уже начинало светлеть, когда я открыл глаза. Все тело ныло, словно меня били и особенно болела грудная клетка. С трудом приподнявшись на локте, осмотрелся. Айман лежал рядом со мной, свернувшись калачиком, поодаль от него, ближе к костру, лежали вповалку Кевин и Пит, Ната нигде не было видно. Сел с усилием, каждое движение отдавалось болью, руки-ноги слушались через силу.
Последнее, что помнил вчера, это как меня укладывают и рядом со мной находится Айман, читающий молитвы. Но ночью мне снились кошмары, деталей я не помнил, но было мерзкое ощущение, как после сильной пьянки. Поляна, на которой мы остановились, была не очень большой, напоминала по форме квадрат. С нашего места до отвесной скалы, возвышавшейся на пару сотен метров, было примерно сто метров. На середине скалы был широкий уступ, виднелось несколько небольших пещер. Скала не была отвесной, но подняться по ней человеку было бы затруднительно.
