Прошел лишь год с тех пор, как умер от обогнавшей время старости девятилетний Иштван, а его мама уже развелась с отцом и вышла замуж за мужчину, делающего здоровых детей. Вероятность родить еще одного человечка с синдромом Хатчинсона — Гилфорда стремилась к нулю, и Каролина смело забеременела от французского журналиста, собиравшего материал о генных мутациях. На родине он не нашел ни одного ребенка, больного прогерией. А в бедной, зависимой Венгрии такой мальчик был, к сожалению — был, и его уже нет. Но есть его мама, молодая, трепетная, открытая для общения. И соответствующее общение состоялось, а результат не заставил себя долго ждать. Влюбленные поженились и покинули страну… Шандор все видел и не пытался вмешиваться — боль и горечь так сильно переполняли его душу, что заурядное женское предательство померкло. Что могла значить измена женщины, когда младшего сына не стало, а старший, обещавший изобрести спасительное лекарство, не смог, не успел, и теперь убит горем.
Старый Меснер винил себя — это провидение наказало его за похоть и зависть. Он знал Каролину девочкой, писающей мимо горшка, видел, как она оформляется, полнеет, расцветает. А Бела трепещет при ее появлении. И позавидовал… Погнался за чужой, ускользающей молодостью, хотя должен был довольствоваться женщиной-ровесницей, которых у него имелось в избытке. Всех их он обманул, променял на любопытную школьницу, радостно раздвигающую ноги под его сыном. Зачем? Для самоутверждения, не более того. Он не любил эту дурочку, ему нравилась ситуация, в которой они все оказались: сын — отличник, будущий нобелевский лауреат, соседская малышка, охочая до постельных радостей, и ее мама, ни о чем не подозревающая и надеющаяся, что возбудит влюбленного не в нее Шандора. Это было настоящим приключением, будоражащим и пьянящим, а закончилось оно трагедией — Бела едва не наложил на себя руки, а плод их с Каролиной сексуальных экспериментов стал воплощением всех возможных несчастий, которые растянулись почти на десять лет.
Каролина ушла, раскрыла глаза, увидела мир и себя в нем. Мир разный и незнакомый. Много лет она была соседкой Меснеров и их невольной пленницей. В доме матери не было мужчин — ни отца, ни дедушек, ни друзей. Случайные соседи, отец и сын, стали единственными мужчинами в ее жизни на много лет. Она не замечала никого, хотя рядом жили одноклассники, учителя, врачи, сантехники, водители трамваев и такси. И любому из них она могла понравиться, если бы только захотела. Но чтобы захотеть, ей понадобилось прожить десять лет в чужой семье, родить больного наследника и похоронить его.
