На улице было полно народу, воздух над ней висел душный и спертый. С наступающей Атлантики, как всегда в жару, несло солью и тухлой рыбой, вонь проникала повсюду. Частный транспорт сюда не допускался, набитые телами автобусы медленно, как слоны, гремели по полуденным улицам. Попрошайка дернул Льева за рукав и в ужасе отпрянул от его хмурого взгляда. Вой летящих над городской какофонией дронов должен, вроде бы, быть неразличим, но что-то зацепило Льева, заставило покрыться мурашками кожу на толстом загривке. Он притормозил.
Сверху, наверное, пробежавшая по толпе рябь напоминала круги на спокойной воде, когда за одной мухой одновременно кидается пять рыбин. Льев лишь почуял страх, бесполезный адреналиновый всплеск, услышал возмущенные крики гражданских, теснимых вооруженными людьми из безопасности. Вокруг него как по волшебству возник пузырь свободного места. Льев ясно видел каждую трещинку и щербинку в бетонном покрытии, по которому шел. Впереди стоял человек из «Звездной Спирали» и держал в каждой руке по пистолету, направив стволы Льеву в грудь. В центр массы. Как по учебнику. За прозрачным забралом виднелось лицо парня лет двадцати с небольшим, сосредоточенное и испуганное. Льева кольнуло одновременно и веселье, и сожаление. Он раскинул руки словно на кресте, а из толпы зевак выскочило еще пятеро безопасников.
— Льев Андропулос! — закричал мальчишка. — Вы арестованы по подозрению в вымогательстве, использовании рабского труда и убийстве! Вы не обязаны участвовать в допросе в отсутствие адвоката или представителя профсоюза!
Капельки слюны усеяли внутреннюю поверхность забрала. Большие глаза едва не выскакивали от страха. Льев вздохнул.
— Спроси, — он говорил медленно, выговаривая каждое слово, — понял ли я.
— Что? — выкрикнул парень.
— Ты изложил перечень обвинений и порядок допроса. Теперь должен спросить, я понял или нет.
— Вы поняли? — гавкнул мальчишка, и Льев кивнул.
— Ну вот, так-то лучше, — сказал Льев. — А теперь иди-ка на хер.
Тюремный фургон завыл сиреной и потащился сквозь толпу, но не успел он и доехать до Льева, не успела за Льевом захлопнуться железная клетка, весть о его задержании разбежалась по всей округе. Когда фургон снова двинулся к северу, к ближайшему тактическому центру, Бертон уже смотрел запись ареста. Новость настигла Кейти в лапшичной, где та сидела с младшим братом; она разрыдалась, глядя в терминал. По сети сотрудников и подчиненных Льева пронесся ужас. Все знали, что будет дальше, а чего не будет. Льева посадят в камеру предварительного заключения, оформят и допросят. Если будет молчать, отправят под надзор штата, осудят и пошлют в центр исполнения наказаний куда-нибудь в северную Африку или на западное побережье Австралии. Но скорее всего он заключит сделку, начнет отрывать от своей сети кусок за куском и сдавать в обмен на снисхождение. Идентификационные номера и имена подчиненных сутенеров за срок в Северной Америке или Азии. Детали отмывания денег за отдельную камеру. Врачей, что халтурили в его клиниках, за доступ в библиотеку.
