Она сжала перила. Холодный воздух струйками обвивал ее руки, будто в узоре, как тени, которые она ощущала во снах и в мгновениях, пока скрывалась во тьме перед убийством.
И холодная аура, как было в онсене в лесу.
Ши-но-кагэ?
Все потемнело, не было звуков или света. Земля пропала под ее ногами.
Эма охнула, прижала ладонь к перилам, не дав себе упасть. Тьма поднялась, отступила к краям зрения.
Она стояла у своей комнаты, одна.
Что это было? Грудь вздымалась, она посмотрела на ночное небо. Уши заложило, словно она вынырнула из воды. Она вгляделась в сад, но движущиеся тени пропали. Все было снова неподвижным и мирным, словно ничего и не произошло.
Может, ничего и не было. Может, ей было хуже, чем она думала.
— Наслаждаешься видом?
Эма повернулась.
— Что ты тут делаешь?
— Любуюсь летней ночью, как и ты, — третий мужчина из леса, Хаганэ, прислонился бедром к перилам, скрестив руки и улыбаясь. — И я тут живу, — его улыбка увяла. — Тебя что-то тревожит, милая?
— Нет, — как он подкрался к ней. — И не зови меня так.
— Справедливо. Я поищу то, что тебе подойдет лучше.
Вздохнув, Эма ослабила хватку на перилах. Может, она перегнула. Он пытался помочь ей у онсена, какой бы ни была причина. Это ничего не означало, впрочем. Он служил клану Рен, а ее положение тут было неясным.
— Почему ты тут на самом деле?
Свет висящих фонарей мягко озарял его лицо. Янтарные глаза смотрели на нее внимательно.
— Несколько причин. Например, я переживал за тебя.
— Почему? Ты даже не знаешь меня.
— Ты защитила нашего командира — моего друга. Это о многом говорит, — он подвинулся, опустил ладонь на перила, длинные тонкие пальцы сжали балюстраду. — Акито думал, что ты попытаешься сбежать.
Ясное дело.
— Удивлена, что он не пришел проверить меня сам.
— Я вызвался вместо него. Кстати, не за что. Тот разговор был бы не таким приятным, как наш.
Она не могла спорить с этим. Ее разговоры с Акито были игрой со смертью. Хоть ей казалось, что этот Хаганэ был по-своему опасным.
— Назэ бывает напряженным, — она оценивала его реакцию.
— Точно, — он кивнул. — И он предпочитает видеть худшее в других. В отличие от меня.
— Ты оптимист?
— Всегда. Отсюда третья причина, — он склонил голову и посмотрел на нее, чуть прикрыв глаза. — Я хотел узнать тебя лучше.
О, духи.
— Ты уже знаешь, что я была Черным Шипом. Этого мало?
Он пожал плечами, легко улыбнулся.
— Меня больше интересует женщина за этим именем. Она посмотрела на Смерть свысока и выжила, — он коснулся указательным пальцем своего подбородка. — Это интересно.
