Она сыграла все весёлые песенки, которые знала. С рубашкой Конды под струнами кемандже больше не заглушала её голос. Они пели вместе, на два голоса, но кемандже пела свою партию без слов.
– Ты хорошо играешь. А знаешь про вдову?
– Да что это за песня такая? Меня все про неё спрашивают, но я её ни разу не слышала! Пирим, Иреса, напойте мне её, наконец!
– Аяна, она очень... ну... В общем, не надо, – сказала Чамэ. – Не знаешь, и не надо. А вам, девушки, должно быть стыдно.
– Да ну тебя, Чамэ. Вот только не надо нам тут рассказывать, что ты, взрослая женщина, не думаешь об этих вещах.
– Кто сказал, что не думаю? Я против, чтобы Аяна это пела. Я так и сказала, не знает, и не надо.
– Но мне любопытно, – сказала Аяна. – Хотя бы слова. Ну или мелодию.
– Поётся она так, – сказала Иреса и напела незатейливую, подпрыгивающую весёлую мелодию. – А слова я тебе не скажу, потому что Чамэ разозлится.
Аяна подняла смычок и сыграла.
– Нет, немного не так, – Иреса спела еще раз, и Аяна повторила. – Да. Теперь так.
– Вот бы ещё слова узнать, – протянула Аяна. – Чамэ, а ты знаешь слова?
– Не надейся.
– Ладно. Грустное хотите?
– Хотим! Арэни, есть ещё вино?
– Наливай!
– Как бы завтра голова не болела.
Аяна подняла смычок и сыграла мелодию без слов, похожую на песню Миира на его празднике с Нэни. Девушки сидели и грустили.
– Слушайте, – сказала Аяна, вдруг вспомнив кое-что. – А вы знаете песню о человеке, который тоскует по любимой?
Она очень приблизительно наиграла часть того, что Конда играл, когда пришёл к ней на праздник рождения.
– Я такого не слышала, – сказала Иреса, и все покачали головами.
– Это похоже на старинные мелодии таох, – сказала Чамэ. Вот эти «та-та-та» вокруг одного звука. Где ты это слышала?
– Один человек сыграл на кемандже.
– Кемандже, в общем-то, в Арнай пришла именно с юга. Очень давно. А с присоединением Ровалла... вошла в моду. Но таохейские мелодии редко кто играет. Я такое только в столице и слышала. Может, в Ровалле и в пустыне играют такое.
– Это песня.
– Печальная очень. А какие слова? Не представляю стихи на такую музыку. Она как будто рваная.
– Я не знаю слов. Я их и хотела узнать, – сказал Аяна. – Эта песня о разлуке.
