Мамы с младшими всё ещё не было, несмотря на то, что день, судя по положению солнца, уже заканчивался, и Аяна спустилась во двор, болтая с парнями, которые привезли очередную часть груза. Некоторых из них она уже видела второй или третий раз во дворе. Она выволокла большое корыто из сарая и натаскала туда воды из бочки, чтобы лошади могли попить, потом взяла корзинку с лепёшками и стала раздавать прибывающим.
На очередной телеге во двор заехал Воло с таким усталым видом, будто это он, а не лошадь, возил тюки с пляжа в деревню, а за ним приехал отец.
– Конда! – крикнул Воло. – Эйна йол!
– Неужели? – обрадованно воскликнул Конда, подбегая к нему. – Больше нет? Только эти две телеги?
– Да. Закончили. Наши с тобой сундуки с «Фидиндо» привёз кир Або, мы сделали крюк к затону. Некоторые ткани мы отвезли в другой двор, а специи уехали в горы, там сухая пещера. Дерево на складе в большом... большом среднем ничьём дворе.
– В общем дворе, – поправила его Аяна. Средний общий двор.
– А я как сказал? – удивился Воло.
– Ничей. Ничей — это тот, который не принадлежит никому.
– У нас эти слова имеют одинаковый смысл, – пожал плечами Воло. – Но я запомню. Конда, тут совершенно потрясающая штука. Тут действительно нет ни одного замка, но в каждом... эээ... дворе есть горячая вода. Прямо в колодцах.
– Да ну? – изумился Конда. – Это как?
– У нас тоже есть, – сказала Аяна. – я покажу.
– Хорошо, кирья. Мы пока сложим оставшееся.
– Отец, а где мама? – спросила она.
– Она пошла с детьми на совет, а потом отправилась к Нэни. Она сказала, что побудет у олем Нети до вечера, а потом проводит Нэни в общий двор. Ты знаешь, они с Мииром переехали, потому что там просторнее и меньше народу, чем у олем Нети.
– Да, знаю. А остальные?
– Сола, Мара и Аремо вместе с остальными ходят по знакомым и делятся новостями.
– А почему ты не пошёл?
Отец рассмеялся.
– Я сейчас больше похож на Баруфа, чем он сам, правда? Даже он отправился по старым приятелям посудачить о происходящем. А мне всё это внушает какое-то беспокойство. Ну и помочь надо было. Ты приготовила поесть? Я поем позже.
– Да, похлёбку и лепёшки. И есть каша.
– Умница моя. Я пойду займусь Пачу.
– Похлебка остыла, – сказала Аяна, когда Воло и Конда закончили разгружать мешки и подошли к очагу. – Я поставила её на угли, и питьё тоже. Давайте я пока покажу вам комнату. Пока мамы нет, я буду за хозяйку дома, – улыбнулась она, снимая с крюка большой фонарь.
Она провела их к крыльцу.
