– На меня напали два парня из борделя Бен Шарки.
– За что?
– Они решили, что я христианин. Они не хотели поверить, что я мусульманин. Они сказали мне: «Как ты можешь утверждать, что ты мусульманин, если ты ни слова по-арабски не говоришь!»
– Но к чему все это?
– Я хотел зайти с марокканской девушкой, чтобы переспать с ней.
– Ну, ладно. Садись с нами.
– Нет. Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Махмуд-Египтянин одолжил мне денег. Пойдем, выпьем немного вина на Малом базаре.
Я извинился перед компанией Абдельмалека и ушел с Камалем. Мы пошли к Черной Саидии:
– Я прекрасно знаю хозяйку, ничего здесь не бойся. Хадиджа Серифия приняла нас в красивой комнате, обставленной на марокканский лад. К нам вышла хозяйка, я представил ей Камаля, который сказал ей по-арабски:
– Салам, госпожа.
Она спросила меня:
– А твой приятель мусульманин?
– Конечно.
– Он говорит по-арабски?
– Он знает несколько слов. Он турок.
– Как это! Мусульманин не говорит по-арабски?
Я объяснил ей, что существуют и другие, неарабские народы, которые тоже мусульмане. Камаль сказал ей по-арабски:
– Я – мусульманин. Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – посланник Его.
Саидия улыбнулась, а потом сказала нам:
– Садитесь. Вы хотите, чтобы Хадиджа осталась с вами?
– Да. Но скажи ей, чтобы она прислала нам еще одну девчонку, такую же красивую.
Мы заказали бутылку коньяка и бутылку содовой. Я попросил Хадиджу выбрать для нас еще одну девушку. Она вышла. Я повернулся к Камалю:
– Ты, действительно, хочешь другую девушку, не Хадиджу?
– Она восхитительна! Марокканки так напоминают мне девушек моей страны.
Хадиджа вернулась с напитками. Ее сопровождала Сафия Коротышка; я был с ней знаком. Когда она увидела меня, то сказала:
– Привет, малыш-красавчик!
Она села рядом с Камалем.
– Стоимость напитков – сто двадцать пять песет, – сказала Хадиджа.
– А с девчонками?
– Триста.
Камаль вытащил две сотенных банкноты. Я попросил Хадиджу позвать Саидию.
– Tы что, не доверяешь?
– Да нет, просто хочу обговорить с хозяйкой.
– Отлично, как тебе угодно.
Я отдал двести пятьдесят песет Саидии. Она объяснила мне, что комната предоставлена нам на четверых.
Камаль уже целовал Сафию. Он обхватил ее лицо руками, точно боясь, что она ускользнет от него. Когда-нибудь, возможно, я пересплю с турчанкой.
Я сунул банкноту в пятьдесят песет в руку Хадидже:
– Я договорился с хозяйкой.
Я ласкал ее грудь, она целовала меня в щеки. Я задремал, когда Хадиджа разбудила меня:
– Слышишь? Сафия говорит, что твой друг-турок кое-что делает ей языком.
