– Все, можешь вставать там. Шагай!
Я не знаю, услышал ли он меня. Он плыл до самого конца. Лодка вдалеке от нас раскачивалась на волнах. Выходя из воды, он посмотрел на одинокую лодку, открытую всем течениям. Ему надо было отомстить, сорвать свою злость. Надо было не бояться и не показывать свою слабость, надо было постараться не быть покорным ягненком, подставляющим шею под нож. Не пускать дело на самотек, не дать одолеть себя. Если ему удастся взять вверх, то он отберет у меня все, он не даст мне уйти отсюда. Я был начеку. Он подошел. Я отступил. Он сказал мне:
– Пойдем посмотрим, что станет с лодкой.
Он шел впереди. Лодку, подгоняемую волнами, море выбросило на пляж. Мы с трудом вытащили ее из воды. Бусаф осмотрел ее и сказал:
– Наверное теперь она вся в дырах и трещинах.
– Где это? Лично я не вижу ни дыр, ни трещин.
Он заорал:
– Я отлично знаю свою лодку!
– Ну и что ты теперь хочешь?
– Это стоит десять тысяч франков.
– А почему десять тысяч франков?
– Ты заплатишь или нет?
– Я отдам тебе шесть тысяч, как мы договорились.
– Ах, так, получай!
Он что было мочи ударил меня в лицо. У меня искры из глаз посыпались.
Я немного отступил, чтобы удержаться на ногах. Он обрушился на меня как бык. Он был так силен, что я всерьез обеспокоился за свои кости. Я уходил от его ударов, он бил без разбору, даже в пустоту. Начался дождь. Он сказал мне:
– Сукин сын! Ты думаешь, что ты и теперь будешь обходиться со мной так, как когда мы были в лодке! Здесь ты блевать будешь своими кишками. Обосрешься!
Я плясал перед ним, в то время как он готовился к прыжку, пытаясь навалиться на меня всем своим телом. Он вопил от ненависти. Он взывал к моему мужеству. Мне надо было экономить силы и дать ему возможность напасть первым. Он стал смеяться, размахивая кулаком:
– Ты трус. Кто теперь придет к тебе на помощь?
Я не отвечал. Я выстраивал свою защиту. Надо было приготовиться к неожиданному нападению на него. Он нацелился на низ моего живота. Я схватил его за затылок и нанес ему удар коленом. Он поднял голову. Я не упустил этот момент. Два-три удара прямо в лицо. Он завопил и упал на землю, сложившись пополам. Кровь текла у него из носа и из ступни. Это от осколка бутылки, застрявшего торчком в песке. Раны Бусафа были глубокими. Я вздрогнул всем телом. Вид этой крови, которая обильно текла под дождем и уходила в песок, наводил на меня ужас. Я не знаю, почему в этот раз я так отреагировал на это. Дождь показался мне опустошающимися человеческими венами. Я вспомнил барана, которому резали горло в Рифе, и миску, которую подставляли, чтобы собрать кровь, которую должна была выпить моя больная мать. Я взял шесть тысячефранковых банкнот. Они были мятыми и мокрыми. Я бросил их ему под ноги и ушел. Я услышал, как он сказал:
