– Сегодня – день несчастья.
– Что значит день несчастья.
– А ты не знаешь, что это?
– Нет.
– 30 марта 1912 года. Дата установления французского протектората над Марокко. Это было во времена правления Мулая Абдельхафида. Сегодня, 30 марта года прошло ровно сорок лет с момент установления французского протектората над Марокко. Поэтому 30 марта и стали считать днем несчастья.
– А сегодня мы, марокканцы, чего хотим от французов?
– Мы хотим, чтобы они ушли. Сегодня заканчивается договор о протекторате.
– Скажи, а мы просим также, чтобы и испанцы ушли?
Он взглянул на меня, едва сдерживаясь:
– Послушай. Некогда мне тут тебе все объяснять. Иди в кофейню и попроси приятелей просветить тебя.
Кебдани выиграл приблизительно триста песет, когда решил прекратить игру.
– Заканчивай игру вместе с нами, – приказал один из партнеров.
– А если я не хочу продолжать, вы что, заставите меня силой?
– Да. Иди, бери свои карты.
– Я проголодался, пойду обедать.
Трое остальных игроков тоже запротестовали:
– Мы все проголодались. Это не причина. А если ты будешь настаивать на своем отказе, то поделим поровну все, что ты выиграл. Это самое лучшее решение.
Кебдани только посмеивался. Он взял у меня трубку с кифом. Они опять стали ему угрожать:
– Это тебе так не пройдет. Надо продолжать игру.
Чато крикнул издалека:
– Я не хочу никаких разборок у себя в кафе. Если собираетесь драться, то идите вон.
Чато отказался от получения комиссионных с выигрыша игроков, и никто больше не ходил играть к нему.
Послышался торжественный громкий голос:
«Граждане! Марокканцы! Вы, несомненно, знаете, что сегодняшний день – это день несчастья. Ровно сорок лет тому назад в 1912 году в Марокко был установлен французский протекторат, и с тех пор мы потеряли свою свободу!»
– Это Мервани, сумасшедший, который торгует пакистанскими лепешками, – сказал Кебдани.
– А что люди говорят?
– Они скажут, что это сумасшедший, который сеет смуту.
– Ты сам сумасшедший, а он знает, что говорит.
– А еще про него говорят, что он провокатор и работает на испанскую разведку.
– Это вполне возможно. Но сейчас-то он защищает марокканцев.
– Мы не имеем права обвинять его.
– Уверяю вас, что он работает на одну испанскую секретную организацию, которая борется за то, чтобы сделать Танжер международной зоной, которая будет у нее под колпаком.
Чато, не в силах больше это выносить, закричал:
– Прекратите всю эту болтовню. Я не хочу, чтобы в моем кафе спорили о политике. Идите на базар и спорьте там, сколько хотите.
