Она была глуха и слепа, но реальность ворвалась в ее разум, когда она вышла к избушке.
Потому что на крыльце, залитом чем-то темным, топталось нечто жуткое, словно сотканное из мглы. Бледная морда, похожая на лицо молодой женщины, изуродованное огромными шрамами, крылья, словно клочки тьмы, тонкое тело, будто собранное из кусков других тел… мара открыла рот, и Лиска с ужасом увидела сотню клыков, покрытых кровью…
Девушка застыла на миг, а потом вскинула руку… осознав, что оставила лук на поляне.
Понимая, что обречена, Лиска вздохнула полной грудью, будто стараясь надышаться перед смертью, и в нос ударил запах крови и требухи. Жуткое существо на крыльце развернулось и, сунув морду в открытую дверь, дергаными движениями начало вытаскивать из избушки…
Лиска закрыла глаза. Она не хотела знать, что осталось от Душицы. Не хотела видеть искореженное тело последнего родного человека, что у нее был.
Осознание опустилось на нее, и все мысли исчезли. Смерть Душицы ударила по голове, и Лиска почувствовала, как сознание покидает ее.
Или это только самообладание?
Ветер коснулся ее волос, и сейчас он не был ласковым. Он яростным шквалом обрушился сначала на нее, а потом на склонившуюся над телом Душицы мару. Лиска открыла глаза, чтобы увидеть, так ли это.
Да. Послышалось страшное рычание и визг, и создание, ставшее проклятьем всех окрестных земель, закрутилось волчком, разбрызгивая вокруг капли крови. Своей крови, черной, как деготь.
Но Лиска еще не закончила. Сегодня, сейчас она впервые осознавала и принимала свои силы. Злость и опустошение завладели ею, и она попросила ветер, чтобы маре было больно. Очень больно…
Она попросила ветер разорвать чудовище на части… на клочки, вливая в это желание всю боль, что она испытывала.
Она осталась одна… совсем одна. Больше никогда ее волос не коснутся узловатые пальцы старой вещуньи, не осветит все вокруг ее усталая улыбка. Не будет длинных вечеров, когда за окном воет метель, и так и хочется спрятаться от всего под меховым одеялом. В такие вечера Душица была особенно разговорчива. Учила Лиску прясть и вышивать, рассказывала о дальних странах и своем даре.
Даре, который ее не спас.
Визг становился все громче и тоньше, и Лиска с несвойственной ей кровожадностью наблюдала, как ветер разрывает чудовище на части. Запах крови становился все сильнее, и теперь к нему примешивался странный аромат сосновой смолы. Откуда он? Или это кровь мары так пахнет?
Наверное. Лиске было все равно. Когда чудовище, последний раз взвизгнув, испустило дух, девушка почувствовала лишь облегчение. Оказывается, этот тонкий визг раздражал ее слух. Ветер стих, и девушка была вынуждена подойти к подножию крыльца.
