— Что-то ты им хреново управляла для хозяйки…
Гилберт прикусил язык, тут же пожалев о сказанном, но было уже поздно. В глазах Эржебет сверкнула ярость.
— Ты не страна! Тебе не понять, каково это — следить за большой территорией, за множеством жителей! Легко рассуждать, когда у тебя в подчинении всего пара сотен рыцарей да горстка слуг и крестьян! А у меня тысячи людей!
Эржебет круто развернулась и принялась быстро спускаться по лестнице. Гилберт смотрел ей вслед, с запозданием осознавая, что она всего лишь хотела помочь ему, он же в ответ наговорил кучу гадостей.
Вечером Эржебет и вельможи уехали, она попрощалась с ним подчеркнуто холодно, и Гилберта, к его собственному удивлению, это задело даже сильнее, чем ее гнев. Видеть лед в ее глазах было невыносимо.
Весь следующий день Гилберт раздумывал над ее словами и в итоге принялся писать письмо.
***
Они жили рядом уже больше десяти лет, и за это время Эржебет успела привязаться к Гилберту. Он оказался не только раздражающим соперником, но и отличным другом. Рядом с ним ей было по-настоящему хорошо, и она всегда пользовалась любой удобной возможностью, чтобы навестить его в Бурценланде. Постепенно она привыкла ко многим его недостаткам, а некоторые даже стала считать достоинствами — например, привычку всегда говорить правду в лицо. Но вот кое с чем она смериться не могла — с феноменальным, почти ослиным упрямством Гилберта. Если он упирался рогом, то на него не действовали никакие разумные доводы. Как сейчас, когда она пыталась ему советовать, а он только огрызался. Эржебет была уверена, что разбирается в тонкостях общения с вельможами гораздо лучше прямого и лишенного светского лоска Гилберта, и ему следует у нее поучиться. Раз уж он теперь обзавелся своими землями, надо уметь уживаться с соседями. Она восхищалась тем, как он замечательно устроил жизнь в Бурценланде, видела, что под его рукой провинция процветает. Она радовалась, что нашла такого замечательного союзника, который заставил половцев отступить далеко в степь, и они больше не тревожили ее королевство. Эржебет уже видела их замечательное будущее, построенное совместными усилиями. Осталась лишь самая малость — Гилберт должен был поладить со знатью, чтобы прекратились все сплетни о том, что он хочет забрать Бурценланд себе и создать отдельное государство. Но Гилберт упорно не желал идти на компромисс и своим высокомерным поведением будто специально провоцировал знатных господ, так и кричал: «Вот смотрите, какой я великолепный, вы по сравнению со мной кучка трусов!»
