— Я ее остановлю, — он не звучал уверенно. Но когда он сказал эти слова, что-то случилось… что-то изменилось в нем. Может, это его безумие толкало его глубже. Не важно. Слова сорвались с его языка, его сердце билось в ровном ритме, и он стал дышать легче, несмотря на яд в легких.
Он посмотрел на Фейлин, и ее она разглядывала его лицо.
— Ты не можешь ее остановить.
— Остановлю, — ответил он. — Но сначала мне нужно в Дулимуриан.
Фейлин замотала головой.
— Это уже не город Новой Богини. Он теперь принадлежит короне. Не сомневайся, Герард! Я видела этими глазами. Я видела стену вокруг города, стену живых лоз. Даже Одиль не может пройти. Пока что. Она… заставила ведьму перенести ее. Перенестись за стену. Это чуть не уничтожило нас.
Эффект ее слов был не таким, как хотела Фейлин. Герард, слушая ее предупреждение, ощутил, как ожила надежда.
— Одиль не дошла до города? — прошептал он. — Одиль не добралась до города, — он встал, сила вернулась, вдохновение питало его душу. — Еще есть время!
Фейлин, сидя в грязи, смотрела на него, все быстрее мотая головой.
— Нет, нет, нет. Ты меня не слышал? Ты не можешь пройти! Никто не может. Даже Одиль.
— Но я пройду, — ответил Герард. — Я видел это, Фейлин. Так должно быть, — он протянул руку и, когда она осторожно взялась за его ладонь, он поднял ее на ноги. Она стояла близко к нему, холодная, дрожащая, отчаянная. Духи воевали за ее глазами. Но он смотрел в ее центр, смотрел только на Фейлин.
— Ты можешь отвести меня туда? — спросил он. — Можешь отнести к стене?
Она медленно кивнула.
— Это не далеко. Но там нет рядом якоря. Придется идти.
ГЛАВА 6
Террин стоял, моргая, в тенях, пойманный в бесформенный сон.
Но он не долго был бесформенным. Тьма стала силуэтами, которые он, казалось, узнавал. Они медленно затвердели, он стал четче видеть. Он видел знакомые здания, шел по узкой каменной дороге между ними, держался ближе к стене. После пары шагов он понял, что миновал зернохранилище, шел к конюшням замка Дюнлок. Свет луны озарял каменный двор перед ним, и было во всем этом что-то знакомое, даже в напряжении в воздухе.
Когда его уши уловили тихие шаги за ним, он юркнул в убежище у двери зернохранилища и выглянул из укрытия на приближающуюся фигуру. Она тоже держалась зданий, скрывалась в их тенях, но порой не могла ничего поделать и шагала под светом луны. Белое сияние открыло строгое лицо, темные брови, длинные волосы.
Его горло сжалось при виде нее, желудок стал комом. Инстинкт или воспоминание гнали его двигаться. Словно он делал так раньше. Когда она ступила на узкую тропу между зернохранилищем и другой каменной пристройкой, он схватил ее за руку, ощутил в ней трепет удивления. Он плавным движением развернул ее и прижал к двери.
