Сейчас ректор меня поцелует – а всё остальное неважно…
Но иллюзия вопреки моим надеждам пошла совсем иначе.
– Вы что творите, Краснова? – спросил Кош Невмертич бешеным шепотом, как будто только что не шептал мне обнадеживающие нежности. – Отпустите немедленно!
– Но я вас не держу, – я тут же разжала руки, уронив их на постель.
Обидно, что иллюзия закончилась именно так. Можно было не быть настолько настоящим кощеем…
– Ты меня держишь! – Кош Невмертич свирепо смотрел мне в лицо, по-прежнему вдавливая меня в матрас своим телом. – Не сходи с ума! Что за игры?!
– Ой, да какие игры? – обиделась я. – Кто-то вас станет держать! Поцелуйте меня, а потом летите, куда хотите.
– Поцеловать? – ректор с присвистом втянул воздух, на мгновение зажмурился, а потом… ещё крепче обнял меня, потянувшись губами к губам. – Краснова, если ты немедленно…
– Хотя бы в моих мечтах вы можете это сделать? – упрекнула я его. – Меньше слов и больше дела. А то я сейчас подумаю, что вы меня боитесь. Ну же, – и я сама потянулась к нему, чтобы всё произошло побыстрее.
– Краснова! – рявкнул ректор и скатился с меня, как будто его смахнуло помелом.
В следующую секунду по комнате заметался большой пятнистый зверь – гепард!..
Я удивленно смотрела, как зверюга прыгнула на дверь, но отлетела, словно мячик. Потом гепард бросился к окну, но его опять отшвырнуло. Точно так же в прошлом году металась по спальне в доме на Гагаринской джанара, когда Кош Невмертич устроил ей ловушку, наложив заклятья на дверь и окна. И тогда джанара сбежала через…
Видимо, гепард тоже вспомнил об этом, потому что взмахнул хвостом, и светильник с прикроватной тумбочки полетел прямо в зеркало на стене. Стекло разлетелось по всей комнате, я закрыла лицо сгибом локтя, но успела заметить, как гепард прыгнул в круглую раму, в которой торчали острые осколки – как когти какого-нибудь чудовища! – и… исчез.
А я вдруг оказалась на дороге – за городом, где с одной стороны живописно располагались холмы, поросшие нежной весенней травкой, а с другой протекала река – быстрая, с пенными бурунчиками. Шоссе тянулось почти ровной лентой – серой после недавнего дождя, и поперек этой ленты, прямо на разделительной сплошной полосе, стоял новенький автомобиль. Смешной – крохотный, горбатенький, как будто из старых черно-белых фильмов. Водитель лег головой на руль, и я видела пряди рыжих волос на затылке – блестящие, гладкие, льющиеся тяжелым потоком. Мимо, едва не задев меня за нос, пролетела черная птица. Пролетела и пропала, а на дороге появился мужчина – в строгом темном деловом костюме, незнакомый и одновременно знакомый.
