Разумеется, это была лишь одна сторона совершавшегося процесса. Одновременно усиливался и нажим дворянства на крестьян, учащались попытки лишить крестьян их прав и обратить их в новое, более тяжелое рабство.
Дворяне по-прежнему смотрят на крестьян как на рабочую силу, назначение которой состоит в том, чтобы обеспечивать их пищей, одеждой, деньгами и вообще всем, в чем они нуждаются; их возможности получать все это без помощи крестьян весьма ограничены; они уже перестали играть роль «наследственной жандармерии», и для их дальнейшего существования — во всяком случае как самостоятельной политической силы — уже не остается никакой социальной опоры. Но одновременно возрастают их притязания. Разбогатевшая новая буржуазия начинает вести неслыханно роскошный образ жизни, и дворянство тщетно пытается с ней конкурировать. Жалобы на то, что бюргерские жены носят платья и украшения стоимостью в сотни гульденов, так что рыцарские жены вынуждены смотреть на них завистливыми глазами бедных родственниц, упреки дворян по адресу буржуазии, строящей себе дворцы, в то время, как бедные дворяне влачат жалкое существование в разрушающихся замках, постоянно повторялись во всех литературных произведениях того времени, в которых описывалось положение дворянства, и являлись постоянным поводом для обвинений, выдвигаемых дворянством на собраниях сословий.
Поэтому дворянство старалось выжимать из крестьян все, что только можно; иными словами, оно начинает произвольно повышать старые, точно фиксированные повинности, измышлять новые, перекладывать на плечи крестьян довольно высокие налоги, уплаты которых от него требовал местный феодал, начинает вести эксплуатацию земли хищническими методами.
В то время как землевладелец XII в. до известной степени был еще заинтересован в благосостоянии крестьянина, ибо без труда этого крестьянина его земля оставалась мертвым капиталом, дворянину XV–XVI вв. было безразлично, живет ли крестьянин в достатке или умирает с голоду — ведь землю можно было продать. Там, где помещик не мог увеличить повинности, он изобретал «штрафы». Например, в некоторых областях дворяне пытались увеличивать размер дровяной повинности на 100 % за каждый день задержки ее выполнения.
С развитием горного дела лес становится важным предметом торговли, и землевладелец начинает покушаться на те леса, которые ранее принадлежали общине. Путем всевозможных махинаций и окольных ходов, а нередко и путем грубого насилия он пытается оспаривать право общины на эту землю, а также и на другие крестьянские угодья. Наконец он пытается или согнать крестьянина с земли или снова закрепостить его, чтобы иметь возможность еще более жестоко его эксплуатировать. Вытеснение крестьян с их земель производилось в то время с неслыханной жестокостью.
