.
Неудачным следует считать и анализ истории крестьянской войны начала XVI в. Автор делает неправильный вывод о победе восставших крестьян, хотя известно, что положение крестьян после крестьянской войны начало все более ухудшаться. Анализируя историю восстания Фадингера (начало XVII в.), автор как бы становится на позиции сторонников перемирия и компромисса, вместо того, чтобы разоблачить измену зажиточной части восставших и вероломство Фердинанда. Как и в освещении некоторых других вопросов, автор здесь пользуется либеральными формулировками и не вскрывает всей остроты классовой борьбы.
Ошибки имеются и в оценке реформации и контрреформации в Австрии, в анализе Тридцатилетней войны. В контрреформации, которую возглавляли австрийские Габсбурги, автор усматривает прогрессивное движение, так как контрреформация якобы преследовала цель укрепления централизованного государства; в сопротивлении же Чехии в начале Тридцатилетней войны Е. Пристер видит только борьбу чешского дворянства за свои сословные привилегии. Е. Пристер далее считает, что, поскольку феодальная знать в Австрии, боровшаяся против централизации государственной власти, примкнула к реформации, последняя является реакционным движением. Е. Пристер подходит к вопросу не диалектически. Процесс централизации государственной власти на том этапе был прогрессивным явлением; однако Габсбурги, стремясь укрепить свою власть, не ограничивались территорией собственно Австрии и перенесли свои династические агрессивные вожделения в Чехию; здесь они столкнулись с возросшим сопротивлением чешского народа. В борьбе за укрепление своего господства в Чехии Австрия играла роль агрессивную, реакционную. В борьбе против чехов Габсбурги опирались на католическую церковь, на силы контрреформации и европейской реакции. В Чехии борьба чешского дворянства, буржуазии и крестьянства против чужеземного гнета переплелась с борьбой против ненавистной католической церкви.
В самой Австрии против католической церкви выступало крестьянство и бюргерство под лозунгом реформации — это было прогрессивное движение; к нему примкнуло феодальное, удельное дворянство, стремившееся использовать лозунги реформации для сохранения своих привилегий.
Вторая часть книги выгодно отличается от первой, однако и в ней имеется ряд недостатков. В частности Е. Пристер подчеркивает гуманизм Марии Терезии и Иосифа II как причину, побудившую их провести соответствующие реформы. При этом автор не раскрывает классового содержания реформ, не показывает усиления эксплуатации трудящихся именно в те годы. Недостаточно резко показано усиление национального гнета при «просветителе» Иосифе II. Автор не подчеркнул с достаточной ясностью, что реформы Марии Терезии и Иосифа II были проведены прежде всего в интересах сохранения и укрепления абсолютизма, диктовались необходимостью дальнейшего развития промышленности. Следует также иметь в виду, что реформы Иосифа II были после его смерти фактически сведены к нулю.
