С этими мыслями юноша не заметил, как уснул. В душе загорелся новый огонёк надежды.
***
Уже поздним утром он проснулся от торжественной патриотической минутки, которая возвещала завтрак. И от того, что над его кроватью требовательно нависал Адольф. Никак не хотел начинать трапезу без своего гостя.
Вспоминая вчерашнее, тот сел на постель и заглянул в грустные глаза мальчика.
— Простите, мой фюрер. Очень виноват за вчерашнее. Такого больше не повторится.
Чтобы придать своим словам больше веса, он как то полагается отдал честь, в душе приготовившись к расстрелу.
Альф всё ещё хранил грустное молчание.
— Чем я могу загладить свою вину? — всё таким же виноватым голосом спросил Сон.
Мальчик медлил с ответом. И чем дольше он молчал, тем сильнее становилось беспокойство в душе гостя.
— Позволишь мне нарисовать твой портрет? Тогда я точно буду знать, что ты рядом. И пока я тебя рисую, и даже тогда, когда ты уедешь. Нет. Ты не уедешь до тех пор, пока я тебя не нарисую.
— Согласен, — кивнул Сон.
Он хотел добавить что-то ещё, но осёкся. Сказанного вполне достаточно, тем более, что взгляд мальчика прояснился и заблестел.
— Прекрасно! Тогда после завтрака и приступим! Только я пока очень медленно рисую. И часто ошибки делаю. Ну да ничего. Тем лучше! — хлопнул в ладоши Адольф.
Завтрак провели по всем правилам: под бодрую музыку, пылкие речи, и, разумеется, с аппетитными яствами. Сегодня Мальц всех порадовал овощным рагу, для приготовления которого ему пришлось подняться совсем ни свет ни заря, если ещё с вечера колдовать не начал.
На вопрос старшего брата, можно ли ему присутствовать при создании портрета, Адольф дал однозначный отрицательный ответ: он пока слишком стесняется, и вообще не хотел бы никому показывать незавершённые работы — но Сон сам виноват, пускай наказание отбывает.
— Ладно, — улыбнулся Мальц. — Тогда, если что, я у себя.
После он поднял младшего брата в его комнату, а сам удалился к себе.
***
Комната Адольфа была скорее похожа на мастерскую: на стенах висели картины акварелью и карандашами, которые, несмотря на то, что были написаны рукой ребёнка, выглядели весьма недурно. Простые, но со вкусом пейзажи холма, на котором высился особняк, густого чёрного леса, утреннее небо. Была даже речка, о которой рассказывала Мария. Пейзажи выполнены аккуратно и по схемам: передний, средний и задние планы гармонично переходили один в другой, дополняя друг друга и выстраивая общую композицию.
