Мальчик мялся, медлил с ответом. Наконец протянул ладонь (Сон подметил длинные мягкие пальцы), и с нерешительной улыбкой представился:
— Мальц.
— Сон.
— Странное имя, — признался мальчик.
— Какое есть, — всё так же улыбаясь, ответил путник.
Юноши обменялись дружественными взглядами.
— Так что же, — продолжил Сон, — Мальц, впустишь меня в свой дом?
Зрачки парнишки расширились от удивления, словно какая-то тяжёлая, странная, но приятная догадка пронзила его сознание. Сон узнал этот взгляд, и оскалился в широкой улыбке, чем вызвал ещё большее смущение и удивление нового знакомого.
Но мальчик смог совладать с собой и ответил спокойным взглядом, вздохнув и покачав головой:
— Что за ужасная ночь для проклятья!
Понимание — что может быть лучше? Люди — они ведь похожи друг на друга, и все разные. Никогда не знаешь, где и когда встретишь человека, который знает всё, что знаешь ты, способен переживать твои эмоции и чувства, ловить твою мысль ещё тогда, когда ты её даже не озвучил. О таких говорят «свой человек», и найти его — едва ли ни самое большое счастье.
Или воображение разыгралось в край, или дела обстоят именно такими, какими кажутся, но на долю секунды сложилось чувство, будто мальчик про себя добавил: «Граф».
— Веди же меня, охотник, в свой дом, — согласно ответил Сон. — Ведь ночь ещё так молода!
Вечерний лес нависал мрачным куполом над двумя одинокими путниками. Длинные лапы ветвей то и дело царапали их одежды, а мириады звёзд-очей пристально наблюдали за ними, ни на секунду не выпуская из виду. Голос шелеста листвы взволнованно нашептывал о чужаке, и большеглазые сычи покорно впивались в него своим взглядом. В приглушённом шуме водопада слышалось волнение и недовольство. Весь лес восстал против незваного гостя, но Мальц хранил спокойствие, и спокойствием этим делился с новым гостем.
— Лес к вам привыкнет, — тихо говорил он, — я тоже сначала вас испугался. Так что всё хорошо.
Сон лишь молча пожимал плечами — ни возразить, ни согласиться пока не с чем.
— Ты один живёшь? — спросил он чуть после, проходя неровной тропой в окружении густого кустарника.
— Не совсем, — ответил Мальц, помогая ему отмахиваться от ветвей. — Не волнуйтесь, еда есть, и мест хватит. Всё не так ужасно, как вы думаете.
Тот хмыкнул.
Всё живое имеет свой конец, и лес тому не исключение.
Деревья редели, тропка становилась уверенней, пока вовсе не раскинулась в большую дорогу, и вышла к холму, а на том холме, окружённый крепким забором стоял небольшой дом, в окнах которого всё ещё горел свет. Подойдя ближе, можно было услышать музыку — фортепиано — что доносилась из открытого окна второго этажа.
