– День, когда это было, вы конечно же не помните?
– Нет. Через неделю или две, снится мне сон. Я хожу по каким-то подвалам, ищу жену, и тут выбегает маленький чертёнок. Чумазый, с рожками, точно, как в сказках. Посмотрел на меня, вызвал страх и убежал вглубь подвала. Затем из небытия явился другой черт, но этот был в человеческом обличии. Неприятный, злой. Особенно запомнилось, то что у него в левом глазу было два зрачка. Подошел ко мне на расстоянии вытянутой руки. Рот не открывает, но я чувствую, заметьте не слышу, а чувствую, что он говорит. «С кем ты сюда пришел? С кем?» – передаётся мне из его демонической головы. Я пытаюсь открыть рот, но губы не слушаются и лишь дрожат. Накатывается жуткий, нечеловеческий страх. Начинаю во сне креститься – не помогает. Читаю «Отче Наш». Приспешник Вельзевула улыбается, и я просыпаюсь.
Эрик не мог молчать. Естество любителя научных методов не могло мириться с такими формулировками.
– Я, конечно извиняюсь, но сон – это субъективное восприятие образов. Наука давно все объяснила. Проведены тысячи экспериментов. А если послушать вас, то всё можно «повесить» на бесов, даже этот тайфун. Еще в конце девятнадцатого века Фрейд предложил метод свободных ассоциаций и …
Но отец Александр, не дал ему договорить.
– Простите великодушно, что перебиваю, но обсуждать работы доктора Фрейда считаю невозможным, при всём к Вам уважении.
– Почему?
– Потому, что этот исследователь от лукавого, хулитель Бога, всю свою жизнь пытался доказать, что человек существо пансексуальное, и что религия, культура и искусство это всего лишь надстройки над гениталиями человека. Апогеем его бесовского бреда явилась теория о том, что любовь родителей и детей – это загнанное в подсознание желание кровосмесительства. Да и потом, что мог нормального написать человек, сорок лет употребляющий кокаин?
– Он просто занимался исследованиями наркотических средств, – вступился за Фрейда Эрик.
– Да, вначале это были исследования, но потом он пристрастился, причём так, что стал «подсаживать» на эту гадость друзей и невесту. Последние шестнадцать лет жизни, он не исследовал, а плотно «сидел на кокаине».
– Он сильно болел.
– Он не болел, он гнил заживо. У него был рак ротовой полости. За то, что псевдоученый бросил вызов Всевышнему, Господь оставил его и вчерашние «друзья» из темного мира, которые подталкивали к написанию всей этой гнусности стали рвать его на части. И когда больной старик Фройд (именно так звучит его фамилия) уже не мог терпеть это мучение, близкие попросили врача ввести ему смертельную дозу морфия. Вот такой конец ожидает всех богохульников – гной во рту и друзья, просящие врача убить тебя, чтоб ты не мучился, – произнес отец Александр, перекрестившись.
