18. Что мне сказать о его благочестии? Когда ему донесли, что некоторые богатые и благородного происхождения люди уличены в злоумышлении на его престол, он попросил, чтобы не устраивали никакого кровопролития, особенно в святые дни. И через несколько дней, прочтя записку доносчика и усмотрев в ней клевету, приказал до выяснения не лишать обвиненного свободы. Ни до, ни после этого при молодом императоре никто не боялся быть оклеветанным в таком преступлении. Он смеялся, когда ему говорили, что сильные боятся императоров.
19. Рим отправил к нему послов, требуя восстановления прав храмов, привилегий языческих жрецов, культа своих святых, опираясь при этом — что самое главное — на поддержку сената[24]. И когда все христиане, находящиеся в собрании, наравне с язычниками, высказались за то, чтобы вернуть привилегии, Валентиниан один, возбудив в себе дух божий, обличал христиан в вероломстве, а возражая язычникам, сказал: «Как же я могу вернуть вам то, что отнял у вас мой благочестивый брат? Ведь в этом случае будет оскорблена и религия, и брат, а я не хочу отставать от него в благочестии».
20. И когда ему привели в пример отца, говоря, что при нем никто ничего не отбирал, он ответил: «Вы хвалите моего отца за то, что он не отбирал, но ведь и я не отбирал. А разве отец что-нибудь возвращал, чтобы вы могли требовать того же от меня? Наконец, даже если бы отец и вернул, то брат отнял, а в этом случае я предпочитаю следовать примеру брата. И разве только отец мой был императором, а брат им не был? Равное тому и другому полагается почтение, как равны и благодеяния, оказанные тем и другим государству. Поэтому я буду следовать и тому, и другому: не отдам того, что отец мой не мог отдать, так как никто у него этого не требовал, и сохраню то, что установлено братом. Пусть Рим требует от меня чего-нибудь другого: я должен родителю любовь, но виновнику спасения я должен больше — послушание».
21. Что мне сказать о любви к Валентиниану жителей провинций, или о том, как он сам их любил, или о том, как он не позволял налагать на них никаких новых податей и налогов? Прошлых долгов, говорил он, не могут они отдать, так смогут ли они выдержать новые? За это же самое провинции хвалят Юлиана, но тот поступал так в зрелом возрасте, а этот — в ранней юности; тот, многое получив, все растратил, а этот, не получив ничего, изобиловал всем.
22. Находясь по ту сторону Альп, он услышал, что варвары приблизились к границам Италии; тревожась, как бы неприятель не напал на государство, он поспешил приехать, оставив спокойную жизнь в Галлии и желая принять на себя нашу беду.
