– Джим, твою мать! – выругался командир.
– Сейчас-сейчас, – спохватился штурман.
Он поймал журнал и засунул его в ящик.
– О'Хара, ты там уснул, что ли? – прорычал капитан в ларингофон.
– Никак нет! – отрапортовал носовой стрелок. – Сейчас подпалю их зеленые задницы…
Шон рванул на себя рычаг затвора счетверенной лазерной турели и открыл огонь, растирая лучами энергии в пыль космических странников. Стальные короба пожирали патронные ленты, выплевывая раскаленную убийственную смерть и выбрасывая пустые гильзы, которые, кувыркаясь в невесомости, были обречены навечно остаться в холоде тысячи миллионов ночей вселенской тьмы. Мелкие осколки астероидов застучали по плексигласу фонаря и титану корпуса, барабаня последний марш героям.
Первые истребители уже приблизились вплотную к белибердянскому крейсеру, расчищая дорогу тяжелым бомбардировщикам. Завязался бой. Чернота закипела от месива лазерных лучей и плазменных разрядов. Дроны выигрывали в маневренности, но не в количестве. Бездушное железо! Где им сравниться с человеком? Если потребуется – земляне готовы завалить своими трупами путь пришельцам к Третьей планете от Солнца, утопить захватчиков в своей жаркой, как песок калифорнийских пляжей, крови.
Торпедоносцы не все достигли рубежа атаки. Далеко не все. Часть уже дымила тлеющими обломками, парящими в вечности кромешного мрака космоса. Но остатки с честью выполнили поставленную задачу – сотни сверкающих стрел вгрызлись в бок дредноута. Словно вспыхнула сверхновая – настолько ярким светом озарили поле брани взрывы торпед. Громыхнуло тысяча громов. Галактика вздрогнула от мощнейшего взрыва, сильнее которого стучали лишь сердца защитников, согревая вены кипящей кровью патриотов.
Пространство, окутанное астероидной пылью, заволокло дымом. Куперу пришлось включить прожекторы, но лучи света натыкались лишь на стены облаков мельчайшей взвести. Оставалось полагаться на радар.
Какое-то мгновение казалось, что все – это победа! Космолет пришельцев уничтожен!
Но нет. Судьба не была благосклонна к отважным пилотам. Борт инопланетного корабля лишь почернел от копоти. В некоторых местах прогнулся под тяжестью взрывной волны. Но не получил ни единой пробоины. На неведомом материале дредноута не появилось даже трещины. Лишь причудливые узоры копоти рисовали землянам картину мрачного будущего.
– Мать моя женщина, – прошептал Тед, выглядывая из-за плеча командира. – Из чего же он сделан?
– Прорвемся, – оптимистично заявил Бред. – Тебе ли не знать, что то, что сделал один человек, другой завсегда сломать сумеет?
