— Как… будто два года не ел…
— Я не “ел” четыре месяца, просто ждал…
Возмущенно пихаю его ногой в бедро и обиженно говорю:
— Четыре месяца! Кто-то не “ел” еще ни разу!
— Мы это исправим, — ласкает меня его голос. — Смотри не лопни, Эйнштейн…
— Дурак, — смеюсь, снова ударяя его ногой.
Ловит мою лодыжку и дергает на себя.
Скольжу по простыне, упираясь попой в его бедра. От остроты ощущений забрасываю за голову руки, утыкаясь лицом в свое плечо.
Его щетина колет внутреннюю сторону моих икр, горячие губы скользят по коже, заставляя ее пылать. Пальцы на ногах опять поджимаются, когда я понимаю, что этот постившийся дурак задумал…
— Мамочки… — шепчу я в потолок.
— Здесь только я, — шепчет он.
— И твой… твой язык…
— Этот?
Он раздвигает мои ноги шире, втягивая в рот чувствительную кожу бедер.
— Да!
— И сейчас, м? — проводит языком у кромки моих трусиков.
— Да!
— Ты кончишь для меня? — отодвигает в сторону тонкую мокрую ткань.
— Только… с тобой… — хнычу, поджариваясь от удовольствия.
— Не упрямься… я хочу посмотреть…
Опять закрываю ладонями лицо.
— Тебе… понравилось?
— Я плакал… — бормочет. — Ты вырубилась и не сказала “спасибо”, — цокает языком и бьет им по моему пульсирующему центру.
Вцепляюсь пальцами в простынь, выгибаясь.
Тугой теплый узел стремительно закручиваться внизу живота, заставляя меня метаться под умелым ртом Алекса и бессвязно выкрикивать его имя, суча ступнями по его плечам.
Его пальцы внутри меня.
Извиваясь, стону.
— Тебе нужно кончить…— бормочет Алекс. — Иначе будет больно…
— Только с тобой! — упрямо требую я.
Привстав на руках, падает на меня и ударяет бедрами между моих. Впиваюсь пальцами в его лопатки, обвивая ногами талию. Его губы набрасываются на мои, ладонь сжимает грудь, пока его твердый член давит на мой клитрор через его трусы. Тяжесть его тела и жесткие толчки бедер заставляют кричать.
Оргазм опережает мои мысли. Не дождавшись Немцева, мечусь под ним по постели, кусая его губы и содрогаясь всем телом.
Откуда-то под моими бедрами появляется подушка. Я нахожусь на какой-то особой грани, разделяющий мой мир на «до» и «после». И когда он стягивает вниз трусы, мое возбуждение превращается в безумие.
Алекс тяжело дышит, а его член такой твердый и гладкий, что он входит в меня, даже не помогая себе руками. Медленно и осторожно, смотря мне в глаза. Упирается локтями вокруг моей головы, ловя губами слезинки, вытекающие из моих глаз.
Это больно, но я впитываю все!
Каждое ощущение.
