— Извини… — притискивает меня к себе, кладя подбородок на мою макушку.
— Зачем ты так? — спрашиваю сквозь слезы.
— Потому что… — сильнее сдавливает мои плечи. — Я не знаю, как до тебя достучаться.
— Может тогда и не стоит?! — молю я.
Глядя в мое лицо горящими глазами, он вдруг прижимается носом к моей щеке и шепчет на ухо:
— Сейчас будет свисток… и начнется самое интересное.
Через три секунды море голосов вокруг затихает, и даже отсюда я слышу свисток арбитра!
— Что там происходит? — продолжает шептать мне на ухо.
— Эм… — пытаюсь дышать ровно. — Парень в… синей майке… забрал мяч, хотя он ростом с картошку… а тот другой… наш желтый с… с сельдерей…
Алекс тихо смеется, щекоча мою кожу своей улыбкой.
— А сейчас?
От удовольствия у меня закрываются глаза. Большой палец его руки обводит мое ухо. Весь этот галдящий стадион за пределами его объятий кажется мне поставленным на паузу. Все, что я чувствую — это тепло его тела и его запах, которому не могу сопротивляться.
— Эм… — шепчу, потираясь губами о его скулу. — Наш парень под номером… восемнадцать… кажется у него руки дырявые…
Алекс снова смеется.
— М-м-м… — втягивает с наслаждением воздух, прижимаясь губами к моему виску. — Это Блейк Бёркс. На его месячную зарплату можно слетать в космос всей семьей.
— С его телом… что-то не так… — впиваюсь пальцами в колено Алекса, потому что его губы вдруг ласкают мочку моего уха.
— Ты права, — бормочет так, чтобы я слышала каждое его слово. — Размах его рук на четыре сантиметра превышает рост. Он ассиметричный. Я скучал по тебе, Эйнштейн…
— Алекс… — давлю ком в горле, переполненная ощущениями.
— Продолжай… — настаивает он.
— Ты не хочешь… сам посмотреть? — говорю сдавленно, опуская веки.
Он водит по моей щеке носом, задевая ее губами, и шепчет:
— Мне нравится смотреть на мир твоими глазами…
Я бы могла сказать, что смотреть на мир его глазами для меня самое любимое занятие на свете, но мои сомнения в завтрашнем дне затмевают все. Даже жар его губ и силу его рук вокруг своего тела. С обреченностью я понимаю, что сдаюсь. Что не сопротивляюсь, потому что у меня на это нет силы воли!
По моей щеке скатывается слеза.
— Это начало конца… — шепчу, закрывая глаза.
Алекс стирает ее большим пальцем руки и заставляет смотреть на себя.
Его брови сведены, глаза мечут молнии, но я тоже умею быть упрямой! Как и он!
— Мне девятнадцать! — смотрю на его губы, умирая от желания просто выбросить все из головы и наслаждаться тем, чего мне так хочется. — А тебе двадцать четыре! — выплескиваю на него свои страхи. — Что с нами будет через… пять лет?!
