Обессиленно выдыхаю, закрывая глаза.
— Очень смешно... — бросаю в сердцах. — Тебе бы только смеяться...
— А у нас что, конец гребаного света? — злится, вскидывая голову и опаляя мое лицо зелеными глазами.
Увидев отчаяние на моем лице, он ругается сквозь зубы и, зыркнув на меня зло, проговаривает:
— Ничего не было, зануда, успокойся. Вообще ничего не было.
— Вот и отлично... — отвернувшись, смотрю в окно, за которым видна крыша дома напротив, а еще снег, который валит и валит.
Уже сама не знаю, чего хочу. Того, чтобы ничего не было, или наоборот. Я путаюсь в своих установках, уже ничего не понимая. От этого хочется кричать, ведь если сделать неправильный выбор, дороги назад уже не будет!
Он тоже это знает, но он свой выбор уже сделал, а я... я должна взвесить... все взвесить...
— М-м-м... — по телу вдруг проходит электрический разряд, потому что Алекс скользит языком по моему уху, а язык у него очень умелый.
— Ничего не было... — бормочет, спускаясь поцелуями ниже и останавливаясь напротив моих губ. — Вот так тоже не было.
Он опять меня целует. Медленно, но так же жадно.
Выпустив мои запястья, накрывает ладонью грудь через тонкий свитер.
Я сдаюсь...
Со стоном и не открывая глаз, сдавливаю его голову руками, зарываясь пальцами в мягкие волосы.
— И так не было….
Сжимает мое бедро, приподнимая, чтобы точно впечаться в мой пульсирующий центр.
— Боже мой…— выгибаюсь дугой, потому что я хочу почувствовать это давление еще раз.
И еще раз… и еще…
— И этого не было…
От ощущений меня прошибает горячей волной, которая устремляется вниз. Туда, куда он давит своим твердым пахом. Раскачивает бедрами и ударяет опять, так, что я, запрокинув голову, шепчу без остановики его имя.
— Алекс…
— Ага... и этого... не... было...
Немцев находит мою ладонь и кладет себе между ног. На абсолютно каменную эрекцию, жар которой я чувствую даже через его джинсы!
— Сожми меня, Адель, — стонет мне на ухо. — Давай, блин… хватит думать…
Подчиняюсь, потому что нахожусь под долбанным гипнозом! С восторгом сжимаю каменную длину, от чего урчит, как кот!
— Вот так… м-м-м… — звуки его удовольствия сводят меня с ума.
Интимные. Возбуждающие до дрожи. В моем белье такой потоп, что его можно будет выжимать и вешать сушиться на батарею, если я сумею выбраться из под Немцева сегодня вечером. Но… отголоски разума и логики уже во всю пакуют чемоданы.
Хнычу, ерзая под ним и… о ужас! Поднимаю вверх свои бёдра, безмолвно прося о добавке. О том, чтобы он тоже потрогал меня!
