- В моей семье завелся трус! Один из Дрисколлов - трус! О, какое же прегрешение я совершил, чтобы заслужить такой позор?!
Шатаясь, он подошел к секретеру в углу, с теми же душераздирающими причитаниями вытащил из одного ящика какую-то бумагу и, шагая взад и вперед по комнате, стал медленно рвать ее на мелкие куски и бросать их себе под ноги. Потом, немного успокоившись, сказал:
- Гляди, я вторично уничтожаю свое завещание! Ты снова вынудил меня лишить тебя наследства, подлый сын благороднейшего из людей! Прочь с глаз моих! Уйди, не то я плюну тебе в лицо!
Молодой человек не стал мешкать. Судья обратился к Говарду:
- Друг мой, согласны ли вы быть моим секундантом?
- Разумеется!
- Вон там перо и бумага. Пишите вызов на дуэль, не теряя времени.
- Он будет вручен графу через четверть часа, - заверил его Говард.
На сердце Тома легла тяжесть. Вместе с богатством и самоуважением у него пропал и аппетит. Он вышел из дому черным ходом и печально побрел по глухому переулку, раздумывая над тем, удастся ли ему, даже если он будет вести себя сверхпочтительно и в высшей степени примерно, снова завоевать расположение дяди и упросить его еще раз восстановить щедрое завещание, которое тот только что уничтожил у него на глазах. В конце концов Том пришел к заключению, что удастся. Ведь добился же он этого однажды, а то, что сделано один раз, может быть сделано и вторично. Он этим займется. Он употребит на это всю свою энергию и снова добьется успеха, даже если придется ему, любителю свободы, отказаться от каких-то удобств, даже если понадобится в чем-то ограничить свое привольное житье.
"Того, что я наворовал в городе, хватит, чтобы расплатиться с долгами, - размышлял он, - но на картах надо поставить крест раз и навсегда. Из всех моих пороков - это самый страшный, по крайней мере так мне кажется, потому что дяде легче всего дознаться об этом по милости нетерпеливых кредиторов. Он думает, что двести долларов, которые ему пришлось один раз уплатить за меня, это много. Так ли уж много, если я ставил на карту все его богатство! Но эта мысль, конечно, ему никогда не приходит в голову: ведь вот же есть люди, которые все мерят своей меркой! Если бы он знал, как я запутался в долгах, он уже давно бы выкинул ко всем чертям свое завещание, не дожидаясь этой истории с дуэлью. Триста долларов! Целый капитал! Слава богу, дядя никогда об этом не пронюхает! Вот выплачу этот долг - и буду спасен и никогда больше не притронусь к картам. Во всяком случае, пока дядюшка жив, клянусь! Итак, Том, ты делаешь последнюю попытку исправиться - и ты победишь! Зато уж если потом проштрафишься, все пропало!"
