Мифология пространства древней Ирландии | страница 119
Нужно сказать здесь несколько слов о значении числа 5 в нашей истории. Значение чисел имеет изоморфный характер, то есть число – это универсальный символ различных феноменов на различных уровнях (как пять священных деревьев, пять заезжих домов или пять мудрецов Ирландии). Отношение любого феномена к соответствующему семантическому элементу на другом уровне наиболее органично передается числом. Важно, что в новоирландском сохранились следы представления о пяти кардинальных точках горизонтального пространства, как, например, в выражениях: cuireadh amach iad ins na chúig árdaibh («их отправили на пять сторон», т. е. «на все стороны»), ná feadair sé do chúig áird an domhain cá raibh sé ag gabháil («он не знал, в какую из пяти сторон света пойти»)[335].
В манифестации через нахождение дорог можно выделить субъекты или агентов, представленные пятью героями, объекты, которые необходимо найти, – пять дорог, источник, из которого появляются объекты, – мир пред-существования. Такой источник в мифе часто охраняется хозяином или хозяевами, персонифицированными демоническими противниками героя или героев, контрагентами[336]. Герой должен войти в мир хозяина, чтобы найти объект. Описание отношений между героем и антагонистом служит дальнейшей нарративизации, развивая сюжет, включая новые предикаты (как в нашей истории – преследование). Манифестация в наших текстах может быть рассмотрена как переход, то есть появление объекта, который должен быть найден в пред-существовании, и его нахождение. Схематически сюжет может быть представлен в таблице.
Интересно, что этой схеме соответствует также одна манихейская легенда из трактата «Кефалайа», согласно которой пять Спасителей бежали от архонтов (демонов) «пятью бегствами», спасая этим свой Свет[337]. Сравнение со столь удаленной манихейской традицией может вызвать удивление, однако влияние манихейства на культурную и религиозную жизнь позднеантичной и раннесредневековой Европы было, с моей точки зрения, очень существенно. Ó меня нет достаточных оснований предполагать какое-либо манихейское влияние на раннеирландскую традицию, хотя и исключать его я тоже не могу.
В свою очередь, на манихейство в свое время оказал влияние махаянический буддизм, в котором, возможно, эта синкретическая религия и почерпнула особое отношение к пентадам. В махаяническом буддизме известны пять дорог, обозначающие пять главных направлений духовного пути, ведущего к совершенствованию. Это единый пятичленный путь (ср. также пять препятствий на пути, пять сил). В то же время, если попытаться говорить о некоем индоевропейском инварианте рассматриваемого мифа, конечно, можно вспомнить пассаж из «Махабхараты», посвященный спасению идеального царя Яяти. Последний вместе с четырьмя своими внуками, тоже царями (Пратардана, Васуманас, Шиби и Аштака), отправляется на пяти золотых колесницах на небеса к обиталищу богов. В пути цари стремятся первыми достичь неба (Аштака говорит: «Я полагал, что я первым достигну [неба]»), и в этом соревновании побеждает благодаря своей добродетели Шиби
