Дальше письмо было прервано, будто Туч хотел, да раздумал перечислить всё, что он взял. Но ниже, совсем наскоро, очень неразборчиво, точно он вернулся и в последний момент добавил:
«Иголка, прости, что не сказал тебе. Но ты бы меня не отпустила».
Иголка прочитала несколько раз. Она сжала письмо очень крепко и, кажется, сделала это для того, чтобы скрепить слёзы внутри себя.
– Тётя Золотушка нашла на столе, – тихонько проговорил Кроша. Иголка кивнула.
Взяв Крошу за руку (странно, но он не стал сопротивляться, хотя не любил, когда его, как маленького брали за руку) Иголка пошла к дому убежавшего друга. Дому, хоть и полному домовых, но вдруг ставшему пустым.
Мама Тучки, была окружена домовыми, на чьём веку впервые произошёл такой случай. Писарь был здесь же, сидел подле неё. Вначале Золотушка сильно разозлилась, когда увидела записку от сына: где это видано, чтобы домовой, ослушавшись родителей, сам пустился в такое опасное путешествие! Домовые никогда не отличались страстью к изведыванию неизведанного, предпочитая домашний уют самым многообещающим приключениям. Поэтому происшествие это произвело сильные волнения.
Кто-то уже предлагал собрать новый отряд, чтобы поспеть за ушедшим несколько часов назад первым отрядом: нагнать их, по возможности перехватить Туча на пути. Но тут же натыкался на доводы, что никто из домовых не владеет навыками следопыта, а так как солнце уже приближается к вечернему положению, то до ночи догнать не успеют, чего доброго сами заплутают, и надо идти на следующий день.
Здесь, надо сказать, что, кроме приближающейся непогоды с высокими волнами, поднимающимися с глубины вод, по всем холмистым просторам не было опасности для домовых. Разве что они действительно могли сбиться с дороги и уйти далеко в сторону, но они не знали этого, ведь слишком всего необычного произошло за эти два дня. К тому же, домовые были очень аккуратны и основательны. Они не могли просто броситься в погоню, прежде им надо было всё крепко-накрепко обдумать. Этим и отличался Туч: хоть и был ребёнком, а даже у домовых дети грезят о путешествиях, но он стал первым, кто всё же рискнул отправиться навстречу приключениям по-настоящему, а не понарошку.
Споры продолжались всё время, пока Писарь, наперёд обдумав мысли, не поднял руку, прося слова.
– Конечно, то, что Туч ослушался свою маму – это плохо и, надеюсь, что никто из наших молодых домовят не возьмёт его поступок в пример. Однако, – тут он обратился к Золотушке, не находившей себе места от переживаний, взяв её руки в свои, – я уверен, что поступил он так не для того, чтобы огорчить тебя, он понимал, как сильно ты будешь переживать, поэтому и оставил записку.
