Сзади меня образовался маленький деревянный причал, как тонкий мостик между мирами. Я ушла, не оглядываясь. Мало ли что.
И успокоиться бы мне на этом, но человеческую мою сторону никак не отпускают вопросы: почему никто низ них не обратил внимания на этот мостик? Никто не пошел за мной, не посмотрел даже в мою сторону. Грустная догадка закралась тогда в мою голову – они же, наверно, почти все забыли. Имя, быть может, помнят, возраст, какие-то неотменяемые факты, въевшиеся в их жизнь. Но вряд ли они помнят, что это была их жизнь, и что это вообще такое. Не допускают даже мысли, что можно вернуться. Думают ли они вообще о чем-нибудь? Забыли, что такое возможно. А главное, забыли их. Людская память есть валюта загробного мира, и чем хуже тебя помнят, тем меньше твои возможности. Сколько бы мы ни учились осознанным снам, рассчитывая на осознанное посмертие, а нужен кто-то, кто будет помнить о тебе хотя бы номинально. Какая-то зацепка в этом мире, тем более вещественная. Твой маячок.
Оставь после себя все, что касается нашего мира: стихи, картины, музыку, рассказы. Дело всей жизни. Какие-то изобретения. Надписи на стенах, граффити, и пусть их закрасят, но факт останется фактом – они там были. Единомышленников, тех, кто придет на твой зов. Возможно, детей? Тогда, оказавшись под фонарем, ты увидишь этот мостик. Заметишь, что кто-то порой по нему путешествует. И однажды даже сможешь по нему пройти.
11 июня, 2020
«…Памятник в виде камня нетривиальной формы.»
– Что есть нетривиальная форма?
Мы с Саной огляделись. Вокруг по всему кладбищу чего только не было – сердечки, кубы, ворота, полумесяцы. Это все довольно сильно отличалось от обычных памятников. Чей же из них?
Битый час мы пытались найти могилу друга, и ничего не получалось. Не срабатывали ни скриншоты карты, ни примерное нахождение – в администрации нам не смогли назвать участок, хотя у нас были все личные данные. Крыша начинала потихоньку отъезжать, а одежда полниться травой, колючками, репейниками и сыреть. Волосы спутались и начинали сворачиваться в гнездо. Ноги не слушались: мы слишком долго перелезали через различные калитки, запинались о твердую траву, которая опутывала нас по колено, натыкались на цемент, который не был виден в этой же траве. Сана ходила с двумя телефонами, как лозоходец: на одном телефоне онлайн-карта, на другом – скриншоты с указаниями.
– Давай последний раз прочешем вот этот участок, Мила сказала про третий ряд.
