– Я вызову завтра врача, – сказал Егор, унося миску с едва тронутым борщом.
– Сынок, – позвала Евдокия Егоровна, – я чувствую, недолго мне осталось.
– Ма, ну что ты такое говоришь? – перебил Егор, но Евдокия Егоровна нетерпеливо продолжила:
– Внуков мне уже не понянчить, хочу хотя бы увидеть, что ты в надежных руках.
– Ма, – начал Егор.
– Иди, Егорушка, устала я, завтра поговорим.
Расстроенный Егор ушел в свою комнату и впервые в своей жизни изменил вечернему ритуалу: не пересчитал свои сбережения. Следующим утром на парах Егор слушал лектора вполуха, он внимательно приглядывался к претенденткам на его руку.
«Степанова слишком красивая, требовать много будет. Иванова слишком простая, стыдно другим показать. Свирская слишком толстая, есть много будет. Топчанова слишком худая, вдруг болеет чем. Краснова… а Краснова ничего». Жениться Егор, конечно, не планировал, но надо же уважить маму.
После занятий Егор помчался домой, с минуты на минуту должен был прийти врач. Врача Егор застал уже в коридоре, помог надеть пальто, проводил по лестнице вниз, донес чемоданчик.
– В больницу ее надо, полное обследование пройти.
– А как это сделать? – поинтересовался Егор.
– Ну, сейчас времена сложные, молодой человек, так просто в больницу не возьмут, сами понимаете… – врач многозначительно промолчал.
Егор тоже. Следующие несколько дней Егор разрывался между желанием помочь матери и не желанием платить деньги. На пятый день Егор решился.
Евдокия Егоровна совсем не вставала, только с большим трудом в туалет, не ела и почти все время находилась в забытьи. На шестой день Егор нашел доктора и договорился, чтобы мать положили в больницу.
– Но деньги потом, когда устроите, – Егор хотел оттянуть момент с оплатой как можно дальше.
Но больница не понадобилась. На седьмой день Евдокия Егоровна тихо скончалась. До пенсии она не дожила два года. Егор был безутешен, винил себя в смерти матери.
Похороны оказались делом затратным. Егор экономил, как мог. Купил самый дешевый гроб, тело выносили прямо из дома, место на кладбище дал город.
Пришли две мамины сослуживицы и три пожилые соседки. Посидели у гроба, повспоминали. Гроб с телом помогли вынести соседи. На кладбище ехали молча, только слышно было причитания соседок. Похоронили, отпевать не стали.
Все засобирались на поминки. Тут-то и оказалось, что поминки не предусмотрены. Женщины разозлились:
– Где это видано, чтобы поминок не было?
– Не по-человечески это, – причитали они по дороге домой.
