Жадный Егор | страница 6
Егор хранил гордое молчание. По дороге домой он заскочил в магазин и взял бутылку водки и банку соленых огурцов. Егор впервые в жизни попробовал водку. Глотку сразу же обожгло, на глазах выступили слезы. Он быстро закусил огурцом, уронил голову на руки и горько заплакал.
Егор оплакивал мать и заметно опустевшую коробочку. В квартире одному было одиноко, часто накатывала тоска. Однажды Егор спешил из института домой.
Был конец осени, ветер яростно сдувал с деревьев остатки листьев. Егор высоко поднял воротник, сунул руки в карманы. Куцое пальтишко не спасало от холода. Но Егору и в голову не приходило купить другое. В конце концов, можно пододеть теплый свитер.
Ему всего-то пять лет, почти новый, подумаешь, петля на манжете спустила, почти незаметно, если не приглядываться. Вдруг из кустов раздался жалобный писк: «Мяу». Егор равнодушно прошел мимо, даже не взглянув. «Мало ли в городе бездомных котов, каждому не поможешь».
Перед глазами встала печальная картина, очередной одинокий вечер перед телевизором или за конспектом. Шел последний год обучения, и Егор писал дипломную работу. Единственная радость – кубышка, но и та почти не пополнялась. Вся стипендия уходила на еду и проезд.
Егор остановился и вернулся к кустам, откуда раздавалось печальное «мяу». Котенок оказался совсем крохой, выглядел он жалко, дрожал крупной дрожью. Свалявшаяся шерсть походила на мохеровый шарф Егора, доставшийся еще от отца.
Шарф Егор берег и надевал только в лютые морозы. Котенок, почувствовав внимание, тут же прижался к видавшему виду ботинку Егора. Сердце молодого человека сжалось.
Он бережно поднял несчастное создание и сунул за отворот пальто. Котенок отогрелся и сидел тихо, боясь поверить своему счастью. До дома оставалась пара кварталов, Егор решил сэкономить и пойти из института пешком. Всю дорогу Егор вел диалог с жабой:
– Брось ты этого котенка, это же лишний рот, – настаивала жаба.
– Но он же совсем маленький и ест немного, – возражал Егор.
Тогда еще не было рекламы про «желудок с наперсток», поэтому жаба была особенно настойчива.
– Пока мало, он вырастет, – не унималась жаба.
Жаба почти победила, Егор распахнул отворот, чтобы вышвырнуть лишний рот обратно на улицу, но разомлевший котенок так мирно спал, что у Егора не поднялась рука.
Дома было тихо и темно, как всегда после смерти мамы. Никто не интересовался, как у Егора прошел день, что он ел и не замерз ли. Егор вздохнул, включил свет и вытащил из-за пазухи спящего котенка.