– Ах, дрянь! – громким шёпотом воскликнул он, откладывая прочитанный листок. – Не думал, что кроме вечного желания телесных наслаждений ты отважишься на убийство! Это ужасно – отравить родного отца! Ну, парень, ты ещё хуже, чем я мог предположить! Быть развратником одно, а стать убийцей – совершенно другое. Конечно, я понимаю, твой папаша был слишком строг и зануден, но неужели свобода может добываться столь страшным способом?
Эжен лёг на кровать и задумался. Маркиз, несомненно, заслуживает каторги, или петли. Хотя… взять самого Бланшара – сколько раз он мечтал о смерти тётки? Да, но он же не собирался её убивать, а она заслуживает такого поступка гораздо больше, чем несчастный папаша Дефорж. Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. Вновь красавчику Патрису повезло: яд, что принёс его любовник, не оставлял следов и, стало быть, опасаться разоблачения не приходилось. Хм, а будь такой яд у него самого, решился бы он на преступление? Эжен закинул руки за голову и уставился невидящим взглядом в закопчённые балки потолка. И уже засыпая, он вдруг подумал: найдись только вариант совершить похожее преступление без опаски угодить на виселицу, он непременно воспользовался бы им.
С этой ночи в душе молодого человека произошло изменение. Словно за несколько часов из вечно хмурого неудачника он чудесным образом превратился в хладнокровного человека, что готов идти к цели любым путём. Ему казалось, что автор дневника вместе со своим любовником, так же не отличавшимся добродетелью, прочно поселились в нём, исподволь нашёптывая самый верный способ решения. Иначе как объяснить, что все его шаги стали рассчитаны до малейших деталей? Право же, он никогда не мечтал завести друзей, ибо не видел в дружбе ничего стоящего. Но быть в приятелях героев дневника согласился бы без раздумий.
Побродив с четверть часа возле дома тётки, Бланшар дождался служанки, выходящей за провизией.
– О, Вероник! Как поживаешь? – добродушно улыбнувшись, воскликнул он.
– Ах, сударь! – удивлённо вскинула глаза девушка. – А мадам решила, что вы давно скончались с голоду. Представляю, как она рот откроет от удивления, расскажи я о встрече.
– Оставь, глупая. Ей вовсе незачем знать. Пусть думает, как угодно. Я и не собирался напрашиваться с визитом. Совсем другое дело привело меня к дому, – при этих словах, Эжен постарался придать голосу смущение.
– Искали работу, сударь? – с любопытством спросила служанка.
– Нет, Вероник, – грустно покачал головой Бланшар. – Ты не поверишь, но я… я искал встречи с тобой.
