– Есть, товарищ капитан, разрешите выполнять?
– Выполняйте, – комбат посмотрел в след убегающему лейтенанту. – Мальчишка совсем. Из дальнего угла капонира подал голос старшина Фонарев:
– Товарищ капитан, может, пересидим здесь, пока они нас не заметили. Ведь их же не остановить ни батареей, ни полком, даже армией целой не остановить, пусть себе едут, там может наши танки тяжелые их встретят?!
– Куда едут? – за комбата ответил Бабыня. – В Москву, Фонарев, к тебе домой? Вот двадцать четыре остановили, глядишь, еще столько же остановим. А там если, как ты говоришь, наши тяжелые танки их встретят, им все же полегче будет.
– Батарея на позицию!
– Взвод на позицию!
– Орудие на позицию!
Танки, повертев командирскими башенками и не обнаружив, кто по ним стрелял, всю мощь огня направили на батарею капитана Долгова. По неписанной тактике Бабыни, Долгову бы сейчас самое время оставить пушки и уйти в укрытие, тем самым спасти людей и остаться в живых. Но у капитана Долгова, видимо, была своя тактика, и пушки продолжали огрызаться огнем. Леха Макар уже стрелял без команды, в прицеле самоходка «Элефант» – слон.
– Выстрел!
Самоходка, остановившись, покрылась черным густым дымом.
– Еще одна, давай голубка моя, еще чуток!
– Выстрел!
Перебита гусеница, машина крутанулась на месте и встала. Расправившись с батареей Долгова, немцы начали расстреливать ложную батарею, которую построили бойцы Магазинщикова. Засада, огонь из укрытия, дело конечно большое, но это не может длиться вечно. Танки обнаружили позиции полка и начали бить по ним. Огонь был настолько плотным, что земля издали казалась перепаханным полем.
Лехе мешал дым, который ветром несло с позиции полка. Вдруг в перекрестье прицела – «пантера». Совсем рядом, метров двести!
– Выстрел! Кажется, выбил передний каток, танк «разулся», немцы начали выскакивать из подбитой машины. Из винтовок и автоматов ударила наша пехота, положили всех. «Молодцы!» – подумал Леха. Подбитый танк начала объезжать немецкая самоходка, плоская как мыльница, с мощной лобовой броней и хорошей пушкой, но она была слабо защищена с боков. Сам того не замечая, Леха начал разговаривать с собой:
– Ну, такого Кузьму я и сам возьму! Выстрел!
Самоходку разорвало в клочья, возможно, снаряд попал в боекомплект.
– Ты чего там бормочешь? – спросил Буратино, вытирая пот. Леха на секунду обернулся. Тот стоял весь черный, закопченный от пороховой гари, а Шурка весь в грязи, упираясь ногами в землю, тащил ящик со снарядами. «Зато оба в новой форме», – подумал Леха. Снаряды начали рваться совсем рядом, справа.
