– Взвод в укрытие! – скомандовал Бабыня.
– Орудие в укрытие! – повторил Леха. Пушки быстро скатили в капониры.
– Нас пока не обнаружили, – Бабыня подмигнул Лехе, – повоюем еще!
Появился комбат Кравченко:
– Третью батарею накрыли, полностью перепахали все, в живых, наверное, никого не осталось, – закурил, руки слегка тряслись. – Нашему второму взводу тоже досталось, в расчет Сойко прямое попадание, пятеро убитых.
Танки тем временем все шли и шли, не замечая подбитые и горящие, не помогая своим раненым. Они старались максимально использовать нелетную для авиации погоду. Еще минут пятнадцать-двадцать, и они пройдут, пройдут мимо, не заметив их, несколько пушек, оставшихся от полка, да десятка три бойцов, расположившихся в ста метрах окопов. Они сидели и смотрели друг на друга, усталый и немного подавленный капитан Кравченко, еще совсем мальчишка с длинными ресницами, лейтенант Магазинщиков, старшина Фонарев, кажущийся равнодушным ко всему подносчик снарядов узбек Шухрат Балтабоев, заряжающий Сашка Деревянко и он, Леха Макарычев. Никто из них не предлагал отсидеться. От взводного Бабыни исходила какая-то уверенность, она была в его глазах, в выражении лица, даже в его движениях. Он вопросительно посмотрел на комбата и произнес:
– Батарея к бою!
И эта его уверенность начала передаваться всем. Остановить хотя бы несколько, сжечь два, три, да хотя бы один немецкий танк, даже ценой собственной жизни!
– Орудия на позицию! – скомандовал комбат. И снова:
– Заряжай!
– Выстрел!
– Заряжай!
– Выстрел!
Леха четко видел, как задымилась «четверка», начал наводить на идущую следом «пантеру». Вдруг она повернулась и пошла прямо на него. Оторвав глаза от панорамы прицела, он понял, что их обнаружили. Восемь танков, не жалея снарядов, начали бить по батарее, двигаясь в их сторону.
– Покинуть позицию! – крикнул Бабыня.
Земля задрожала от множественных разрывов, воздух наполнился дымом, почти сразу оглушило, но команду Бабыни Леха расслышал четко. По этой команде они должны бежать влево, метров на сорок, туда, в приготовленный окопчик. Вся опасность сейчас исходила от пушки, немцы ее видели и били по ней. Макар как командир орудия бежал позади своего расчета, Бабыня должен бежать за ним, так было не раз. И уже спрыгнув в окоп, он обнаружил, что Бабыня с ним не побежал, взводный стоял возле их пушки на одном колене, прильнув к прицелу. Пушка выстрелила, и Леха увидел, что одна из «пантер» загорелась, а в следующую секунду снаряд другого танка ударил под основание пушки. Она взлетела на несколько метров, и, перевернувшись станинами вперед, завалилась набок. Разорвались еще несколько снарядов, и наступила относительная тишина, только гул танковых моторов. Немцы, видя, что пушки уничтожены, дружно повернулись и последовали дальше.
