И вот первая порция питья готова.
Полина с радостью схватила глиняную чашку: – Спасибо вам всем.
– Рано благодаришь, выздороветь сначала надобно, – буркнул Родионыч.
На дороге показался берущий человек.
– Поля, Поля, я тебе сапожки подыскал и малину с молоком несу, – кричал издали Коля.
– По-моему тебе надо присмотреться к этому парню повнимательнее. Возможно будущий родственник, – хихикнула Милана в ухо Мише.
– А мёда у них не было? – спросил Вениамин.
– Забыл! – Коля вручил Милане покупки и снова помчался на ярмарку.
– Во даёт, – ухмыльнулся Родионыч. – И в правду, дивчина дорога ему.
Ратники провели ревизию труппы шпильманов. Все кто хотел покинуть её мог остаться в селе или следовать в Москву вместе с обозом опричника. Двое вернулось в отчий кров, ещё трое не считая, Катеньки приняли предложение переместиться в столицу, где Богдан пообещал их устроить на Прядильный двор, куда ссылали всех бродяг, давая им кров. Но были и те, кто пожелал остаться. Ребята успели вкусить удовольствие, которые им давали за выступления вместо денег. Продажная любовь и вино сделали своё губительное дело на неокрепшей детской психике.
Коргоруш задумчиво смотрел на освобождённых детей: «Сколько судеб спасли. Сколько ещё чёрных воронок предотвратили. Пресекли заразу. Какие бы потомки были у этих ребят, только безнравственные. Теперь есть шанс, что вырастут кто в родительской любви, кто хоть в общественной заботе и сами добро сеять будут».
Глава 40
Дорога в Молоди пролетела в полудрёме. Сильная слабость не позволяла Полине даже мечтать. Обоз прошёл через село быстро, не задерживаясь на ночлег, и остановился у места, где ранее располагалось войско воеводы Хворостинина.
Богдан не хотел ничего слушать, по поводу того, чтобы сделать длительную остановку:
– Мы и так задержались. Войска на стоянке уже нет. Глянем одним глазком на место боя и в столицу. Авось нагоним по пути.
– Ну, хоть на часок, сбегать к бабе Авдотье. Я год у неё жил, она мне как мать была, – выпрашивал Коля.
– Ладно. Одна нога здесь, другая там. Потеряешься, никто тебя искать не будет, – проворчал Богдан.
Коля вприпрыжку поскакал к ведунье.
Коргоруш не отставал: «Надо бабушке в ножки поклониться, за добрый совет. А то бы до сих пор её избу охранял в наказании».
– Странно людей нет. Неужели у неё бывают не приёмные дни? – не веря своим глазам, оглядывал Коля пустой двор.
Коргоруш вбежал в дом и выскочил: – Пусто. Печь уж несколько дней не топлена.
