Школьная суета чуточку растормошила, увольняться передумал. Но как жить дальше?
А жить пришлось. Особенно на второй большой перемене, когда в пионерскую комнату с визгом завалила октябрятская ребятня, а за ней пионерский актив. Хорошо, без Ани.
Зато пришёл Сашка. Всегда говорливый, на этот раз Сашка молчал, лишь зыркал на меня недобро.
Я пытался шутить, обсуждал сценарий, но маска весёлого клоуна неизменно сползала, являя насмешливым зрителям испуганного Пьеро. Сашка постоял, поглядел на бездарную комедию и ушёл. Змея шепнула, что это Аня его послала.
От догадки (или подсказки) сладко заныло под сердцем, окатило стыдом. Во всей неприглядности представилось моё трусливое состояние.
Нет! нужно встретиться, поговорить, объясниться. Пусть все увидят! Она меня любит, она поймёт. И я люблю – теперь уже знаю. Даже если любовь моя объясняется страшной Формулой. Чёрт с нею!
Бедная-бедная девочка, никому её не отдам!
Дождался следующей перемены, меряя шагами пионерскую комнату. Лишь прозвенел звонок – кинулся в Анин класс. Не застал. Пошёл наугад по коридору.
Она стояла у окна с одноклассницами. Девчонки что-то обсуждали, похохатывали.
Решимость моя враз улетучилась. Залило горячей робостью. Подойти, отозвать Аню, или прямо там объясниться (глупость несусветная!) было выше моих сил.
Прошёл мимо на деревянных ногах, только и смог поздороваться дрожащим голосом. Аня отвернулась, а девчонки глянули, как на досадную помеху, и ехидно так процедили: «Др-р-асте».
Еле сдержался, чтоб не побежать за спасительный угол. Спиной чувствовал их презрительные взгляды и злой шепоток. Аня рассказала?!
Вернулся в пионерскую, закрылся на замок. Перебирал методички, пробовал писать сценарий, считал звонки на переменки, поглядывал на часы, ждал окончания шестого урока (по расписанию в восьмом классе сегодня шесть).
Перемучившись тоскою и стыдом, решил встретиться с Аней, поговорить, попросить прощения, в конце концов. Пусть узнают! Пошли они, советчики-доброжелатели, вместе с директором, Физичкой и райкомом Партии! В гробу я видел их отчетно-выборную конференцию – мне и без неё хорошо. А без Ани плохо…
Боже! как я мог предать эту доверчивую душу!
Теперь, если простит – на всё соглашусь. Пожелает встречаться – будем! Хоть в сарае, хоть у меня дома. Пожелает в кино или на взрослую дискотеку – пожалуйста. Захочет целоваться – хоть сто раз. Захочет большего… Лучше о том не думать.
Закончился шестой урок. Я вышел во двор. Встал обречённым столбом у входных дверей, принялся ждать, высматривая Анину фиолетовую курточку, синюю шапочку, косички с голубыми бантами – всё под цвет глаз, всё милое, которое не уберёг, которое могу потерять навсегда. Уже потерял.
