Ты погубила мою мертвую навеки жизнь.
Медуза, так преврати меня навеки в камень.
Чудовище!
Ты вкусила, и изменила мою усталую от пыток плоть.
Муза, так уничтожь в душе моей всякую память.
Любовь моя оказалась слепа.
Но не погасить этот вспыхнувший пожар, ни кровью, ни водою.
Будто благодетеля из себя строю, но нет, уста мои черны.
Но запомнят тот поцелуй; история та нелепа.
И свою же кровь я с себя никогда не смою.
Так же как и вы Анетт, но есть ли у вас сила,
как бы я не пожелал, наши узы прочны.
Анетта:
Прелестный мрачный принц.
Я слышу в вас два начала, разных,
но, увы, двое мы одинаковые монстры.
Вы часть меня, которая вскоре победит ту,
что была всегда слаба.
Почувствуйте же легкость, словно за спиной выросли крылья как у небесных птиц.
Зубы ваши отныне колки и остры
И жажда скоро вас обуздает,
и человеческая кровь позовет своего раба.
Маркиз Парадиз:
Я не убийца и никогда не стану им.
И вы пробуждаете во мне порочные мысли,
и тьму сгущаете над единственной свечой.
Надежды на исцеление, кто излечит от убийства?
Мое зрение и обоняние обострилось,
теперь я вижу свет огней, так последую за ним!
Анетт; мы стали с вами одной душой…
Прочь, прочь чудовище, не смотря на чувства!
* * *
Обернувшись,
увидел сквозь строй сомкнутых деревьев людный город.
И побежал,
словно подстреленный шакал, забыв про защитный свой оскал.
Охотник же остался позади, готовый не убить,
а только ласково обнять.
Парадоксально, но для меня это было невыносимо хуже,
чем предстоящий голод.
Лишь бы уберечь людей, от нее, от себя, вечно бы спасал.
Но нужно было, помочь себе,
нужно было из той могилы человеком воспарить.
Я ощущал ее запах, словно пчела, готов был собрать нектар.
Самая губительная из всех кар; теперь мы как близнецы похожи.
Только деяния никогда не будут схожи; теперь и я вампир.
Существо, родившееся в бездне, но и как человек,
с любовью; и бессмертие, для меня ненужный дар.
Я стал, словно из всех видов ядов злой отвар;
вампиры – из других миров гонцы, с дурными вестями непригожи,
Более темны, меланхоличны и грустны; я вампир…
Рыща, словно зверь и борясь со страхом, словно ягненок,
Через несколько часов я пересек темные пределы леса
И там я лицезрел город средь холмов,
дома, монастырь и древний римский порт.
Направился навстречу огонькам, словно любопытный ребенок.
Чувствуя, что закончилась злая ночная та игра.
Теперь я за игрой, подсмотрел у судьбы несколько карт
и мной овладел азарт.
Вскоре, идя по спящему городу Шадоу,
вышел я на людную торговую площадь.
