Теперь мысли стараются меня отвлечь, напоминая мне о многих событиях, которые уже произошли, а желудок урчит от голода. Множество людей всех профессий решили отказаться от собственных работ, показывая свое недовольство государству тем, что происходит в мире, но образовали только мировой экономический и политический кризисы. Маленькие когототки впиваются в мою руку, показывая мне, что я здесь всегда был лишним, неспособным на что-то достойное. Тогда и образовались организованные объединения, требующие полного уничтожения современной власти и введения новой, сути которой не понимает никто, но требует каждый. Государства потеряли силу, а я стою в комнате, наполненной советской атрибутикой. Скрипящая дверь при движении ее вперед открыла прошлое, которое уже мало кто помнит. Знамя победы выкрали во время множественных нападений для разрушения культуры, которую также считают недостойной будущего, и теперь оно висит здесь. Мало чего теперь по-настоящему признают достойным, поэтому стараются разрушить, наработать материал для конструкторов, стать деструкторами, разрушить все, чтобы получить материал. Во вселенной существует частиц, составляющих каждое тело, поэтому что-то нужно разрушить для того, чтобы создать новое. Миллионы должны УМЕРЕТЬ в будущем, чтобы миллиарды родились в прошлом. Почему знамя не сожгли, если культура прошлого должна остаться там же? Коридор за коридором, и мы нашли комнату, к которой подсоединялся шланг. Спят, как малые дети, даже не думают просыпаться от такого скрипа. Мы с Водителем уходит прочь, и находим холодильник, наполненный различным провиантом. Я поднимаю маску вверх. На пару минут я забываю о том, что такое есть. Я помню лишь о том, что такое ЖРАТЬ. МЯСО, какое вкусное МЯСО! Как же давно я не ел МЯСО! Мне так нравится это МЯСО! Какое количество вариаций, какое сочетание вкусов, какая калорийность! В моих деснах, лишенных зубов, застревают кусочки еды. Я забываю о том, что такое дрожь в коленях от голода!
И каждую секунду мой гемоглобин растет, усиленно растет внутри моего тела, возвращаясь к мужской норме. Водитель стоит в проходе и смотрит на меня бесчувственным взглядом, немного подняв левую бровь от легкого изумления тем, каким образом я ем МЯСО. В один момент я понимаю, что как то не слишком честно сейчас делаю, поэтому протягиваю в левой руке ему половину котлеты, разорванной мной на две части в попытках проглотить целиком. Водитель отмахивается рукой, после чего я полностью проглатываю остатки котлеты, и продолжаю собственную трапезу. И в один момент я сажусь около стола, выставив ноги вперед, отъевшись так, что еще неделю смогу не есть. Я чувствую приятную теплоту от того, что распадаются макроэргические связи внутри органических соединений. Медленно, но верно, меня начинает тянуть в сон, вновь к кошмарам, пугающим гораздо меньше, которые теперь просто кошмары, которые не были кошмарами никогда.
