– Всегда с радостью, но ты смотри, – отвечал Брюсов, указывая на стопку бумаг. – ещё четыреста дел, и все надо успеть сделать.
Сосед усмехнулся, произнес:
– Эти бумаги – тиски, а тебе все равно. Как ты это терпишь?
Брюсов отложил ручку, взглянув на часы и увидев приближение обеда, переключился на соседа:
– Мне все равно. Покончу с этим и домой.
– С бумагами ты не покончишь, нужно что-то кардинальное.
– Мне все равно.
Сосед недоумевающе глядел, приподняв бровь, и наклонившись, сказал:
– Есть у меня к тебе предложение.
– Что за предложение?
– Взгляни на эти бумаги, они кругом, и тебе двадцать семь уже, но ни дома, ни семьи. Что же ты так? Ты живешь канцелярией, словно земляной червь. Я за нас всех переживаю, и переживает тот – указывает пальцем вверх. – он. Нам нужны единомышленники, чтобы сжечь здесь все, разрушить до основания. Вон, Векселеров, уже жандармов приставил сюда.
На Брюсова слова не действовали. Его больше впечатлит орфографическая ошибка, нежели красные словца. Брюсов безразличен, и видя это, сосед толкнул стопку бумаг, та разлетелась в стороны.
– Что ты делаешь? – ответил яростно Брюсов, и бросился поднимать документы. – Что тебе надо? Я же дал понять, что мне все равно, особенно идти против кого-то.
– Я и не прошу идти против кого-то, мы все сделаем сами.
– Так что же?
– Как друг, пронеси одну сумку, и больше ничего. Я больше тебя не побеспокою.
– И что там будет? Бомба, на которой я сам и подорвусь?
– Просто бумага. Настоящую бомбу пронесем мы. Ничего не будет, даю слово.
Брюсов не верил соседу, считая его за сказочника. В голове крутились лишь комы бумаг, которые нужно было переписывать, а пустые разговоры изменений совсем не к месту. Таких разговоров было полно, и оставались они лишь на устах, не дальше.
– Хорошо, раз отстанешь. Я сделаю, только оставь меня.
Сосед, ни сказав слова, исчез.
«Емельян был занят подготовкой отчета, сидя в своем кабинете. В дверь постучали, и сразу же произнесли:
– Емельян, вас хотят видеть на седьмом этаже.
Емельян не раздумывая, почти бегом, направился туда.
Поднимаясь по лестнице, он незаметно проскакивал своих коллег и подчиненных, успевая здороваться и безостановочно бежать на встречу. Кто-то постарался его остановиться, нормально поговорить или узнать куда тот торопиться, но Емельян не обратил внимания и продолжил путь.
Он шел, смотря ровно вперед думая о предстоящей встрече. Неужели его заметил сам мэр, оценив весь труд?
Пробежал четвертый, пятый этаж, оказался на шестом. Кто-то крикнул вслед, но Емельян не обращая внимания, вышел на последний рубеж – пролет на седьмой. Перед входом его встретила стража, спросив:
