– Платить не надо – ответил Изя, справившись, наконец с застежками своего чемодана – Молодежная программа. Наследие комсомола.
– Потом с зарплаты спишут –добавил он, заметив в моих глазах искорку сомнения.
– Молодежная? – переспросил я, глянув на Степана. Тот меня понял. Младше тридцати среди нас никого не было.
– Молодежи сейчас это не надо – вздохнул Степан – вот и берет Федор всех подряд.
– Какое время, такая и молодежь – добавил Изя – Еще скажите спасибо, что без наркоманов. В прошлом отряде, говорят, был один… Всю каюту заблевал. Из-за этого урода чуть всех с рейса не сняли..,
– Это точно – сказал Степан.
Дорога обещала быть очень длинной, я расположился поудобнее и попытался задремать. Правда, сделать это было практически невозможно: время от времени «буханка» подпрыгивала на каком-нибудь ухабе, и я вскакивал, хватаясь за все, за что только можно было ухватиться, чтобы не расшибить себе голову…
На рассвете нас высадили на Комсомольской площади, и мы, не торопясь, побрели в сторону Ярославского вокзала. Когда мы добрались до платформы, там уже объявили посадку на наш поезд. Изя извлек из портфеля билеты, которые тут же и предъявил стоявшей у вагона проводнице, и мы зашли в полупустой вагон.
Когда поезд тронулся, у меня было лишь одно желание – поспать.
Изя и Степа разлеглись на нижних полках – им тоже пришлось не сладко, и я, недолго думая, взял постельное белье, наскоро приготовил себе постель, забрался на верхнюю и моментально уснул.
Два дня пролетели довольно быстро: сон, короткие вылазки за водой и едой, ходьба по коридору, короткие, не отягощенные особым смыслом разговоры с своими товарищами, потом опять сон.
Изя и Степан то трепались за жизнь, то по очереди читали друг другу вслух справочник: медленно с расстановкой, то о чем-то спорили.
На утро третьего дня я проснулся на рассвете и неожиданно почувствовал себя бодрым. Спать не хотелось совершенно, я слез с полки. На нижних полках раскинулись спящие Изя и Степа, и я осторожно вышел из купе в коридор вагона, чтобы никому не мешать.
В коридоре было свежо и пусто. Я встал у окна. Там, снаружи вагона проносилась туманная лесостепь. Совершенно неожиданно для себя я почувствовал, что стал отдохнувшим и счастливым. Теперь можно было начинать жизнь сначала. Все, что происходило со мной раньше – работа в школе, драки, разборки, даже прапорщик – все казалось каким-то затянувшимся дурным сном. Теперь были только несущийся сонный поезд и манящая неизвестность впереди. Я не ощущал ни усталости, ни скуки, и с интересом смотрел на открывающиеся за окном виды.
