– Теперь не хочешь со мной поговорить? Ты зачем девочку убил, сука?!
Лицо Казбека переменилось, он резко вскочил, швырнул карандаш на пол и стал орать что-то на каком-то непонятном наречии. Патрубок кальяна выпал из рук и, повиснув на рукаве, стал качаться, едва не доставая до пола. В помещение тут же вбежали те двое, что стояли у входа. Горыныч вовремя увидел, как они кинулись в его сторону, он уже встал в стойку и собирался уложить обоих двумя точными ударами, но вдруг его правую сторону свела резкая судорога и ноги подкосились. Краем глаза он заметил, что у барной стойки появился третий противник, державший в руках длинный, похожий на небольшую дубинку армейский электрошокер. Те двое, что прибежали с улицы, тут же накинулись, схватили за руки и выволокли наружу. Когда Горыныч оказался на улице, в лицо ему прилетела струя из перцового баллончика.
Позднее, когда резь в глазах перестала быть такой невыносимой, Горыныч смог, наконец, оторвать взмокшие ладони от своего лица. Он огляделся по сторонам и обнаружил себя сидящим на лавочке недалеко от рынка. Мимо него все шли и шли люди. Рядом с ним в урне копался бомж. Горыныч, чувствуя, как болезненно воспринимают неприятный запах обожженные рецепторы, брезгливо посмотрел на него и спросил:
– Слышь, друг, а где тут можно пушку достать?
Глава 25. Нагорный. Человеку свойственно быть дерьмом.
Настоящий поэт за словом в карман не полезет.
Да и в долгу не останется…
Критика замутненного разума
А потом начался наш путь. Длинный, далекий, полный различного рода неожиданностей.
Около трех часов дня за нами приехала «буханка». На сборы мне времени понадобилось совсем немного. Я расположился на деревянной скамье в кузове и стал ждать остальных. Через какое-то время со своими скромными пожитками появились мои спутники. Когда все уселись, в дверях появились рыжие усы дяди Феди.
– Так – сказал он, посмотрев на нас.
– Один, два, три – сказал он, считая нас по головам.
Затем он порылся в папке, которая была у него в руках достал оттуда большой конверт и передал его Изе.
А затем дядя Федя всех нас отправил. Он пожелал счастливой дороги, дверь «буханки» с лязгом закрылась, взвизгнул двигатель, и мы тронулись в путь.
– Что это там? – спросил я у Изи, кивнув на конверт, который он прятал у себя в чемодане.
– Билеты, рабочие путевки, всякая официальная дребедень – нехотя ответил Изя.
– А когда деньги платить? – поинтересовался я, похлопав себя по карману.
