Сегодня я возвращаюсь домой. Еду в электричке в аэропорт. Время в пути – четыре часа. Четыре часа моей жизни с незнакомыми людьми, если бы ты был рядом, то мне было бы все равно, а так…
За окном немецкая ночь, ничем не отличающаяся от нашей. Я уезжаю из страны, в которой все так мирно и спокойно, что становится даже несколько неловко, хотя я и сама не знаю почему. Народу в вагоне немного. Кто спит, кто просто лежит и о чем-то думает. Интересно, о чем?
Города незаметно сменяются за окном, а я перечитываю все то, что написала тебе. По-моему пора подводить черту под всем этим.
Больше писать я не буду, хотя в дневнике и остались чистые листы.
Что делать мне с ними?
Я оставляю их тебе.
В моем настоящем, в моей жизни они у тебя тоже есть…
МИНИАТЮРЫ О ПРИРОДЕ
СТЕПЬ
В конце марта снег чернеет под набирающим силу солнцем. Медленно, неуверенно уходит он в землю, и тогда становятся видны бурые куртины прошлогодней травы. Степь просыпается, и куртины эти выглядят, как засохшие корки на ранках. А по чёрным проплешинам уже просыпается сон-трава, которая своими поникающими синими опушенными цветками уклоняется от особенно жгучего именно в это время солнца. Мелкими жёлтыми звёздочками, как маленькими солнышками, смотрит в наливающееся синью небо гусиный лук. И неживое, словно бы ощущая свою связь с живым, проливается дождём на землю.
Вслед за сон-травой, напившейся солнечного сока, прорастают цветки жёлтого горицвета. А везде уже в рост идёт зелёная трава. Степь словно дышит полной грудью. Растения первыми запускают новый жизненный цикл, и, как только они раскрывают свои цветки, тогда-то и просыпаются насекомые, которые спешат, словно хотят успеть насладиться жизнью и оставить своё продолжение в ней. В зелёных, пока еще не высоких волнах травы, появляются нежно-голубые мелкие цветки гиацинта и белые крупные ветреницы. А в небе парят, играют в воздушных потоках птицы, разбивающиеся по парам и наслаждающиеся ширью небесного свода.
Трава поднимается, тянется к солнцу, и на её фоне уже не заметны отцветшие сон-трава, гусиный лук, горицвет и даже цветки ветреницы, от которых остались только маленькие пушистые шапочки.
Степь не любит однообразия, и вот красными пятнами зацветают воронцы, а вместе с ними начинают свою короткую песнь петушки с желтыми, фиолетовыми, а некоторые и с тёмно-бордовыми гребешками. Но и ковылю есть место в этом веселом разноцветье, который выглядит в степи, как старик, убеленный сединами, среди веселой малышни. Шелестят его белые волоски, словно разговаривают, а шмели уже начали собирать запасы на зиму, и своим жужжаньем прерывают неторопливую беседу разнотравья.
