Ах, вот бы ещё разок загреметь в больницу! Ну хоть разочек! Как жаль, что у людей только один аппендикс. Хотя Жиголо что-то слыхало о регенерации. Может быть, ему стоит направить золотую целительную энергию в то место, где раньше умещался полый отросток кишки, а потом заняться психосоматикой? Жиголо поставило на вооружение этот план «Ж».
Существует примета, что ложка, упавшая на пол, сулит приход женщины. Нож означает, что припрётся мужик. Если упадёт тело, то на чай заглянет смерть. Но что должно упасть, чтобы в дом пришло Жиголо?
С этим вопросом в грецком орехе мозга оно и заявилось в квартиру, где протекали встречи анонимных убийц. По-другому – гопников. Или мерзавцев. Или извергов. Или больных.
Женщинам не следует писать
– Марселина Деборд-Вальмор
Пустыня замучил себя регулярными тренингами и ритуалами по очищению. Когда он проводил эту дурацкую групповую терапию, то терял настоящее лицо. Исполнял всего одну роль мотивирующего диктатора. Но его раздражала подобная лживая жизнь – жизнь под фонограмму.
Случайно Пустыня сам загнал себя в ловушку, когда попросил участников лечения привести друга на эдакий приём. Сам-то Пустыня потерял всех друзей в роковом побеге с места преступления. Может быть, ему написать единственной выжившей – Фанси? Но это, пожалуй, дурная идея. Фанси умерла первой. Сразу же после возлюбленного – Помпея. Она выгорела изнутри. Превратилась в пустышку, залитую немой болью. Ей определённо незачем писать и теребить старые раны. Что ж, может быть, ему позволят исполнить соло вместо дуэта.
Но Пустыня ничем не отличился от остальной пятёрки. Из двенадцати стульев заполнились только шесть. К его удивлению, никакого Абсолюта или Секспира, или Олега, или Памелы не было. А были ли они вообще?
– Знакомьтесь, – хвастался Калигула. – Это тот самый знаменитый драматург!
– Не спугните бдительный космический глаз! – гавкал Анубис, держа в накаченных руках пачку конфет «Москва». «Воздушное суфле с ядрышком из мягкой карамели, покрытое молочным шоколадом с декоративными узорами красных полос,» – сообщал мелкий шрифт.
– Вот она – реальность! – наклонялся к пустому табурету Сальери.
– Они пригласили свои иллюзии, – изумился Пустыня. – Как же они одиноки…
***
Не найдя идеи лучше, Пустыня предложил перекусить. Оставив безумцев наедине с их фантазиями, парень распорол брюхо холодильника и вынул из него авокадо, похожее на чёрно-изумрудную утиную голову. Сполоснул плод, разрезал его, высвободил косточку и выскреб столовой ложкой мутно-жёлтую мякоть. Взбил её блендером и намазал на ломтики хлеба. Разложил их на тарелке и вынес к дегустаторам. Только оказалось, что господа убийцы уже налупились конфет и перебили весь аппетит. Жевать бутерброд пришлось в одну каску. Причём, угрюмую.
