Проклятые убийцы | страница 25



Мама бесцельно шатался вдоль периметра, Калигула осторожно раздвигал зубы жалюзи.

– Они караулят меня, – приложил он пальцы к губам в жирной помаде. Сегодня мужчина выдерживал тяжесть зелёно-голубого парика, утыканного жемчугом. – Что же мне делать? – взвился он.

– Послушай, ты никому не нужен, – автоматически отозвался Пустыня. – Ты не такая крупная шишка, чтобы за тобой охотились…

– Как ты смеешь разговаривать с императором в таком тоне?! – рявкнул Калигула. – Тем более нести такую абсурдную ересь! – ударил тростью он.

– Прости, я ошибся, – не стал разубеждать его Пустыня.

Спорить с фанатиком не только бессмысленно, но и небезопасно. Кто знает, на что готов человек, защищающий свой смысл? И совсем не обязательно, чтобы этот смысл соответствовал общественным представлениям. Он может до последней капли барбарисовой крови биться за мнимую правду. За утверждение, что его трахнул сам Господь Бог или что его образование пригодится в дальнейшей жизни, а то и смерти. Умирать ведь тоже надо уметь. Недаром актёры так усердно тренируются падать на перины с драматичным видом.

– Я ни за что не покину эту квартиру! – по-детски упёрся Калигула, наглядно демонстрируя фразеологизм «встал как вкопанный». Пустыня даже заподозрил у него негативистический ступор или ступор с оцепенением. Но вскоре у Калигулы зачесалось плечо, и тот удовлетворил потребность организма. – Ах, как я несчастен! Заговорщики, эти гнусные предатели, вживили в меня щекотку! И теперь я вынужден исполнять приказы своего тела! Это нечестно! Повелитель не должен никому подчиняться! – трезвонил он.

От его паники воздух зарядился тревогой, и уже все боязно озирались по сторонам. Мама и Жиголо вновь сдвинули стулья. Анубис прекратил жевать конфеты. На губе так и застыл коричневый иней.

– Даже космическое око затянули веки обыденности, – прошептал он.

– Решено! – громче, чем все ожидали, объявил Сальери. – Мы все остаёмся здесь!

Пустыня не мог оценить, насколько это здравое решение, но против коалиции не попрёшь. Поэтому он позволил не только спрятаться под кроватью, но и поставить решётки на окна.

– Лучше? – спросил парень.

– Лучше, – ответил расфуфыренный фрик снизу, словно они снимались в рекламе «сникерса».

Калигула затаился в подпостелье до самой ночи. Даже когда Сальери плюхнулся на койку, он не застонал под провисшей сеткой. И все легли спать.

Мафия

Прекрасна жизнь, и хочешь умереть


– Поль Верлен

Анубис думал о том, что человечество осваивается в космосе, словно трёхлетнее дитя. Оно лишь отползает от матери-земли на крошечное расстояние и тут же возвращается обратно, прижимаясь к её плодородным сосцам. Анубис вспоминал свою личную коллекцию планет и трупов, когда услышал сдавленное дыхание, какое бывает, если сдерживаешь плач.