Валидэ… Вспомнив о сестре, Бурхан в который раз стиснул зубы, глубже загоняя тоску и злость.
Валидэ была самой красивой во всей их семье. И когда они приехали сюда, в Париж, оба были уверены, что если кто-то из них двоих и найдёт здесь свою судьбу, то это будет она.
И Валидэ нашла.
Обоим им двоюродный брат матери помог устроиться в этот ресторан. Валидэ взяли на кухню, а Бурхана – только мыть полы. Бурхану обидно было знать, что среди горячих кастрюль пропадает такая красота, но не так уж много времени прошло, когда сестра стала по вечерам исчезать из коморки где они жили. «Нашла-таки свою судьбу», – думал Бурхан – и почти угадал. Совсем скоро Валидэ рассказала ему, что за ней ухаживает богатый европеец. Рассказала с опаской – видимо, боялась, что брат за такие дела побьёт, но Бурхан был рад. И не только потому, что Валидэ теперь было хорошо. Оба они знали, что любовь и прочие глупости тут не при чём.
– Смотри не продешеви, – сказал ей тогда Бурхан. – Может, он вообще купит нам дом и обоим даст содержание.
Валидэ и сама это понимала, и казалось, даже слишком спешила привязать европейца к себе.
Бурхан видел её любовника один раз – проследил за Валидэ, чтобы точно знать, что та не ввязалась во что-то не то. На всю жизнь запомнил он его карие глаза, высокую худую фигуру и красивое, даже на его взгляд, лицо.
«Шайтан», – подумал он, но вслух ничего не сказал. Потому что деньги Валидэ приносила домой уж очень хорошо.
А потом Валидэ пропала. Просто в один день, не оставив ни записки, ни следов. Бурхан искал её, даже в полицию ходил. Но там никто не стал её искать. Дядя говорил, Валидэ в Сирию сбежала – но Бурхан знал, что это на неё не похоже. Валидэ приехала сюда, и здесь, во Франции, у неё только-только стали налаживаться дела.
– Эй, Бурхан, – высунувшись в окно, окликнул его один из поваров, – заказ надо отвезти, у тебя есть дела?
Вообще-то обычно до заказов Бурхана никто не допускал, но, видимо, ночью не осталось никого, кроме него.
– Могу, – только и сказал он. И, спрятав швабру с ведром, стал подниматься, чтобы забрать пиццу у поваров.
Дорога по адресу заняла не более десяти минут. Бурхан не преминул отметить про себя, как здесь живут: просторный холл, оборудованный камерами, раздражал и вызывал иррациональное желание поглубже натянуть на лицо капюшон. С инстинктами Бурхан спорить не стал.
Так, спрятав лицо под капюшоном и с пиццей в руках, он поднялся на шестой этаж и позвонил в дверь.
