Руки затекли и плохо слушаются, но она всё равно пытается освободить его от футболки, собирает и комкает её, пока он сам не вмешивается и не снимает последнюю оставшуюся между ними вещь.
Тепло его рук касается внутренней стороны бедра и она снова послушно разводит ноги, хотя внутри всё сжимается в ожидании уже знакомой боли.
Но на этот раз всё идёт иначе: его член оказывается внутри быстро и удивительно легко, с первого же размашистого грубого толчка выбивает из неё неожиданный короткий стон.
Он двигается быстро, навалившись на неё всем телом и уперевшись губами в висок, позволяет наслаждаться низкими хриплыми звуками, вырывающимися из него вместе с глубокими движениями внутри неё.
Удовольствие стекается в самый низ живота от онемевших пальцев, зарывающихся в его волосы и царапающих плечи, от напряжённой обласканной им груди и от дрожащих ног, которыми она из последних сил обхватывает его влажное от пота тело. Ей хочется выть, бормотать что-то бессвязное и умолять, чтобы он сделал хоть что-нибудь, пока она не сошла с ума.
Потому что терпеть это нарастающее, распирающее, раздирающее наслаждение больше невозможно.
И чувствовать его так близко к себе невыносимо. И задыхаться самой под весом горячего тела, вдавливающего её в кровать, но как в бреду ловить каждый его вдох — слишком жестоко.
Просто нельзя настолько зависеть от него. Безнадёжно. Опасно. Больно.
Больно-больно-больно и так приятно.
Он стонет её имя. Коротко, тихо, еле уловимо. Достаточно, чтобы всё скопившееся напряжение оглушительно лопнуло внутри неё с очередным толчком его члена и разлилось по венам ошпаривающим кипятком, таща за собой пьянящее спокойствие.
Благодарность щекочет рёбра мягким теплом, вибрацией поднимается вверх и замирает на распухших саднящих губах, нежно касающихся его шеи. Она целует выпирающий бугор кадыка и покусывает кожу над слабо пульсирующей веной, гладит плечи с ощутимо перекатывающимися от его быстрых поступательных движений мышцами.
Расслабляется и ловит последние проходящие по телу короткие разряды наслаждения, когда он вдруг останавливается. Садится, крепко обхватывает свой напряжённый член и начинает быстро водить по нему ладонью, второй тянется к её лицу, с нажимом проводит по скуле и сдавливает шею.
Она слышит его поверхностное дыхание, чувствует его запах: сигареты, мускат и гвоздика, смешавшиеся в один потрясающий горько-пряный напиток. И его взгляд, затянутый пеленой серого тумана, рассеянный и настолько незнакомо беспомощный, направлен прямиком на неё.
